Санта Лючия

                                           Санта Лючия

Девочка лет четырнадцати, подпершись кулачком, сидела у открытого окна. Её ярко-голубые глаза пристально смотрели в одну точку, но не видели ничего: ни тонкой паутинки с паучком, поджидавшим свою жертву, ни соседа, деда Ивана, сгребавшего засохшую ботву. Она слушала. Из репродуктора на столе, хрустально перекатываясь на верхних нотах, лилась мелодия.

— Санта Лючия, — как ручеёк, прыгающий по камушкам, звучали незнакомые слова. Они околдовали девочку. Её тело стало невесомым, она словно летела туда, где плескались ласковые волны с белыми гребешками пены; гортанный крик чаек тревожил душу и звал за собой; а из сине-зелёной глубины в сиянии заходящего солнца вставал невиданный дворец с белыми колоннами.

— Санта Лючия, — врывались в полузабытьё незнакомые слова…

— Света! Ты дома? — раздался голос мамы из кухни. — Уроки выучила?

Вытирая руки полотенцем, мать Светланы вошла к ней в комнату.

— Так, понятно! Опять свои сказки слушаешь. Иди во двор, поможешь курочек в сарай собрать.

Стряхнув остатки наваждения, Света встала из-за стола и пошла за матерью.

На следующий день после уроков она несмело постучала в кабинет пения.

— Войдите, — услышала Светлана. — А, это ты, Света.

— Я спросить хочу, можно? — несмело начала она свой трудный разговор.

— Слушаю тебя, смелее! — подбодрил он девчушку.

И, подбирая слова, чтобы этот взрослый человек понял её, она рассказала ему о вчерашней радиопередаче как о самом главном чуде, случившемся в её жизни… Выслушав её сбивчивый рассказ, он достал из шкафа пластинку.

— Вот, слушай на здоровье. Здесь запись твоей песни.

Как самое драгоценное сокровище прижала девочка к груди пластинку, и, поблагодарив, вышла из кабинета…

Вздохнув, Светлана потушила недокуренную сигарету и вошла в комнату. За тонкой перегородкой она уловила сонное бормотание и, как ей показалось, всхлипывание её дочурки. Она тихонько открыла дверь в спальню: розовое одеяло сползло на пол, простыня сбилась в сторону, а её ненаглядная дочка, разметав по подушке тёмные кудряшки волос, спала сладким сном, прижимая к себе любимую зайку. Поправив простыню и укрыв дочь, Светлана присела на краешек постели.

— Спи, родная моя, спи, мой Лучик ненаглядный, — прошептала она, и, перекрестив малышку, тихо прикрыла за собой дверь. До глубокой ночи женщина с грустными глазами, голубыми, как летнее небо Италии, тосковала, перебирая в памяти страницы своего короткого женского счастья. Воспоминания нахлынули с такой силой, что сдавило сердце, слёзы катились по щекам…

Вот она в магазине ювелирных украшений любуется янтарными бусами. Рядом приятная супружеская пара никак не может определиться с выбором. Светлана невольно улыбается, слушая далеко не лестные слова в адрес девушки-продавца: супруги говорят на итальянском. Она поворачивается к ним.

— Позволите вам помочь? — её вопрос звучит как спасение для всех.

Выбран браслет, супруга итальянца примеряет и колье. Из магазина они выходят втроём. День яркий, солнечный, и все невольно жмурятся, весело улыбаясь. Мужчина благодарит Светлану за помощь и предлагает выпить по чашечке кофе. Она уже готова отказаться от приглашения, но озорной солнечный лучик, скользнув по лицу мужчины, заглянул ему прямо в глаза… И Светлана замерла: чёрные глаза, освещённые солнцем, оказались вовсе не чёрными. Они сияли дорогим янтарём на самом донышке зрачка… Из этого оцепенения её вывел голос Его жены:

— Пожалуйста, идёмте с нами!

Мило прощаясь через час, супруги просят её помочь и завтра: они хотят посмотреть город, сделать фото на память. Так и состоялось их знакомство. В знак благодарности они пригласили её в Италию на Рождество. С тех пор прошло уже восемь лет...

Вот они вдвоём в уютной римской кофейне. Она маленькими кусочками откусывает необыкновенно вкусное пирожное, запивая кофе, а Он смотрит на неё не отрываясь. И вдруг, взяв салфетку, осторожно вытирает ей губы. Она удивлена и начинает часто моргать, стараясь удержать слёзы. Но одна всё ж ползёт по щеке. Едва прикасаясь, Он вытирает слезинки и шепчет, не понимая, почему она плачет:

— Я обидел тебя? — прости, любовь моя. И нежно гладит её лицо своими тёплыми руками. Она уже не плачет, она рыдает… На них начинают обращать внимание. Он помогает ей встать, и, подав руку, уводит на улицу к машине.

— Всё хорошо? — тихо спрашивает Он, спустя некоторое время. Она кивает головой и вдруг, захлёбываясь словами, начинает рассказывать Ему о своей неудавшейся жизни, о детях. Остановив машину, Он молча слушает её горячую и искреннюю исповедь. Выговорившись, она замолкает, сжавшись в комочек. Он достаёт салфетку, и, приговаривая: — Не плачь, только не плачь, — вытирает ей глаза, вспухшие от слёз. Она тянется к Нему всем телом, горячая волна нежности накрывает её с головой...

— Я никогда не оставлю свою жену, — тихо говорит он. — Столько лет вместе, столько трудных испытаний пришлось пережить. Но если бы я был свободен, лучшей женщины, чем ты, я не искал бы… Я думаю о тебе днём и ночью, я целую и ласкаю тебя в своих снах… Она слушала и не слышала Его. В ушах звучала полузабытая мелодия. Тихонько и нежно, а потом, набирая силу, зазвучала во всю мощь:

— Санта Лючия, — пела и ликовала её душа. — Санта Лючия, — выстукивало сердце…

Они, успокоившись после пережитого, стали ещё ближе друг другу. Светлана улетела через два дня.

Потянулись серые однообразные дни: работа, магазин, кухня… Но она жила в ожидании зимы: с зимой придёт Рождество… И вот этот день снова пришёл. Италия, Рим, Рождество… И — долгожданная встреча… Всё отодвигалось далеко-далеко при одной только мысли, что рядом снова будут эти восхищённые, понимающие и влюблённые глаза...

Квартирка, которую она нашла по указанному в сообщении адресу, оказалась маленькой, с чистенькой уютной кухней. Воспоминания будто стояли за спиной, не отпускали ни на секунду. Разобрав дорожную сумку и приняв душ, Светлана вышла на улицу и невольно остановилась, замирая от восхищения. Привычно, знакомо, но как всегда празднично и неповторимо город сиял огнями иллюминации. Рим жил праздником, ждал его, томительно-нетерпеливо прихорашиваясь и наводя последний лоск в своём убранстве. Он горделиво нёс свою седую прекрасную голову как знающий себе цену утончённый джентльмен.

 Пункт сотовой связи она нашла быстро. Два слова «ciami a me»(позвони мне) высветились на табло. Звонок прозвучал в ту же секунду, как взрыв, словно там его ждали с таким же нетерпением. Знакомый голос в телефонной трубке тоже был взволнован. Вопросы сыпались один за другим. Она не успевала на них отвечать, да и вряд ли могла: горло сжалось, счастливые слёзы застилали глаза.

— Я приеду, — говорил Он, — но позже. Теперь праздники, я должен быть с семьёй – ты же понимаешь. Они говорили долго, мешая русские и итальянские слова, не дожидаясь ответов, не думая о том, что между ними более трёхсот километров, что у Него жена, семья – они были счастливы.

Она долго гуляла по ночному городу, залитому огнями сверкающих гирлянд, не беспокоясь, что может заблудиться. Сердце колотилось, тревожные мысли не давали покоя. Маленький червячок совести шевелился в груди и начал нашёптывать ей о долге и ответственности…Но его увещевания так и остались монологом: диалога и на этот раз не получилось… Измученная, опустошённая, она вернулась в квартиру и уснула тревожным  сном…

Время – удивительная штука. Оно то летит стремительно – не замечаешь, как дни и месяцы проходят, то тянется черепашьим ходом, и ты не знаешь, как «убить» этот день. Светланы перестала жить. Она ждала. Снова и снова. Отчаянно, мучительно, терпеливо. Звонка не было… Она сидела, сжавшись в тугой комок, как пружинка, готовая распрямиться и больно ударить любого, посмевшего прикоснуться к её ране. Звонок раздался, когда Светлана совсем отчаялась… Сердце cжалось и сладко замерло: – ОН! Он извинялся, просил понять: гости, друзья, семья… Она соглашалась. Он отвечал, что попробует вырваться завтра, и весь день проведёт с ней. Успокоенная и счастливая, Светлана уснула. С лица, даже во сне, не сходила  улыбка, в ней всё пело и ликовало! В ней просто жила Любовь…Было совсем рано, когда квартира взорвалась грохотом звонка. — Кто? — почти шёпотом от волнения спросила она, подойдя к входной двери. — Я жду тебя в машине на стоянке, — услышала она знакомый голос. Минут через десять она уже сидела рядом с Ним, не сводя восхищённых глаз с любимого лица. Он засмеялся и сказал: — Не сожги меня! Улыбаясь, Светлана прильнула к Его плечу и закрыла глаза. Она не спрашивала, куда они едут, доверяя Ему без оглядки. Дорога вилась спиралью, поднимаясь всё выше и выше. А внизу ласково сияло море с белыми барашками пены.

— Неужели всё это правда? – думала Светлана сквозь полудрёму. Будто услышав её, Он тихо говорит:

— Поспи, я разбужу.

 Проснулась она от лёгкого толчка: машина остановилась. Седые каменные великаны обступили небольшое плато с трёх сторон. Каменный дом с террасой смотрелся на фоне этого сурового величия детской игрушкой. Они вместе растопили камин под навесом, и Он занялся ужином. Светлана долго бродила по дому, рассматривая семейные фотографии в рамочках. Незнакомые лица, чужая семья…

Её бил озноб, лицо пылало. Чтобы успокоиться, она взяла полотенце и пошла в душ. Тёплый дождик с шипением обрушился на её разгорячённую голову, лаская тело и успокаивая душу…

Крепкие руки, нежно коснувшись спины, осторожно, но настойчиво повернули её лицом к себе. Он целовал её со страстью соскучившегося мужчины, и Светлана отвечала тем же. Обвив его шею руками, она прижалась к нему всем телом, сладкий тихий стон сорвался с её губ…

Возвращались ранним утром молча. Молчание не было тягостным – это было молчание двух близких людей, которым есть о чём подумать…Несколько раз, одновременно поворачивая головы, тихо и нежно улыбались друг другу. Сердце Светланы тихонько напевало почти забытую мелодию: «Санта Лючия»… Неожиданно для себя она запела вслух. Он подхватил вторую строчку. Их голоса слились. Это было так неожиданно, так вдохновенно, так нежно… Он остановил машину, и, повернувшись к ней вполоборота, посмотрел на неё. Его рука дотронулась к её роскошным русым волосам, прошлась по шелковистым прядям и замерла.

— А ведь я тебя совсем не знаю, — хрипловатым от волнения голосом сказал Он. — Да и сама ты не знаешь, какое ты сокровище… Его глаза не улыбались, и янтарный свет в них погас.

— Это давняя история, — заговорила Светлана. – Мне тогда только исполнилось четырнадцать лет… И она рассказала Ему удивительную сказку о далёкой и прекрасной Санта Лючии.

— Я верю, что она мой талисман и хранит меня от бед.

Незаметно для себя она задремала. Очнулась от резкого поворота. Мелькнул указатель: «Венеция».

– Мы заблудились? – удивлённо спросила она.

– Нет, не волнуйся, — ответил Он. – Я уехал по делам на два дня: хотел показать тебе Флоренцию, но передумал. Она осыпала поцелуями его губы, лицо и что-то бормотала на языке, который не распознал бы ни один лингвист. Это был язык  любви, счастья и благодарности.

Венеция. Ни с чем не сравнимый запах моря, крик чаек над зелёной водой каналов, площадь влюблённых и бесчисленное количество голубей. Они облепили её руки, уселись на плечи. Светлана смеялась радостно и беззаботно. Они долго гуляли по улочкам и площадям сказочного города. В соборе Сан Джереми солнечный луч осветил её фигурку и ласково погладил лицо.

— Санта Лючия, Лучик солнечный мой… По щекам текли слёзы, но она не вытирала их…

Прощались без грусти. Что-то тёплое и светлое поселилось в сердце Светланы за эти два дня. Твёрдая уверенность жила в ней теперь: всё будет хорошо. И её ждут перемены…

Светало – начинался новый день. Светлана открыла балкон. Глоток свежего воздуха успокоил её: предстояло сделать ещё один шаг. На мониторе высветилось фото её дочурки. Черноглазая девчушка с тёмными кудряшками волос белозубо и радостно улыбалась ей…Светлана, вздохнув, начала своё письмо:

— У нас с тобой растёт дочь. Я назвала её Лючия. Лучик нашей любви. Прости, что молчала эти восемь лет…