Помню, горжусь, люблю

Многие вещи — слова и поступки — запоминаются нам оттого, что были сказаны с особой интонацией, с особым движением сердца, с душевным вздохом, эмоциональным состоянием. Вот и мне до сих пор вспоминается особенно ярко рассказы бабушки Нади о голодном военном времени. Как они, будучи детьми, выискивали на полях хоть одну картофельку, как были рады и кожурке, на которой сварят суп. Бабушка до последних своих дней очень тонко срезала кожуру с картошки, укоряла нас, что мы срезаем толстую. До сих пор выбрасывая, казалось бы, мусор, картофельные очистки, я думаю о том, что в годы войны они спасали кому-то жизнь.

Другие воспоминания связаны с дедушкой Сергеем Константиновичем Романовым. Уходя на фронт, он спросил у своей невесты:

— Как ты думаешь, Лидуся, я вернусь?

— Вернёшься, Серёжа, вернёшься…

Воспоминания того момента волнительно действовали на дедушку, и его глаза становились мокрыми от слёз.

Вернулся, но совершенно седым, а ему ещё не было и тридцати лет.

Как-то дочь Татьяна спросила его: «Папа, а как же вы спали? Ведь война шла, и вы, солдаты, тоже передвигались, шли, как же вы спали?» Дедушка тихо ответил: «Вот так и спали...»

А ещё дедушка с особыми эмоциями рассказывал о бане. В военные годы это была не привычная в нашем понимании баня, а передвижной поезд, который ждали особо.

-Ууу, ба-а-ня приехала, — с восторгом вспоминал дедушка, у него даже голос менялся.

Нам современным людям, имеющим в каждой квартире ванную комнату, не понять всецело, что такое просто помыться в то тяжелое военное время.

О войне говорил редко и делился только короткими историями. Чаще других рассказывал один эпизод своей службы Родине. Однажды они вдвоём с сослуживцем шли в разведку и напоролись прямо на немца. Дедушка с ним схватились в рукопашную. Немец задушил бы дедушку, если б его друг не открыл стрельбу. Нацист был убит, но дедушкин друг сказал:

— Прости, Серёжа, я в него стрелял и по тебе стрелял… Некогда было целиться…

В этот момент дедушка всегда плакал, но тихо, по-мужски, склонив голову и вытирая платочком внезапный насморк. И продолжал:

— Обыскали мы его. У этого немца была фотокарточка с собой: он, жена и трое ребятишек. Вот так. Вот так. Нда…

Тяжело вздыхал, качая головой, а мы молчали. Война разделяет людей, но даже в дедушкином голосе звучало сожаление о немце. Дедушка признавался, что всякий раз испытывал чувство вины перед этим солдатом, перед его семьёй, которые не дождались своего супруга, отца. Сколько раз рассказывал эту историю своей жизни, столько плакал. Как будто это было его покаяние, а нам в назидание, чтобы прочувствовали, что такое война на самом деле, а не в кино. Как никогда в такие минуты я ощущала, как близка смерть, и что дедушке повезло. И дедушка и многие другие люди, выжившие в войне представлялись мне (да и сейчас представляются) Супер-Человеками, которым суждено было выполнить Особую Миссию, несмотря на лишения, голод – принести мир на землю. И им дано прожить как можно дольше (дедушке было почти 99, когда его не стало), чтобы мы помнили, чтобы знали, как досталась Победа.

А вот про своего прадеда Константина Ильича Балыбердина я узнала только недавно, благодаря сайту http://www.obd-memorial.ru удалось установить место, где воевал. И оказалось, что мой прадед погиб, освобождая село Каменная Яруга (Украина) от немецко-фашистских захватчиков. В центре села стоит мемориал с памятной плитой, на которой и имя прадеда тоже есть. Очень жаль, что в ближайшее время мне не удастся приехать и посетить это исторически-значимое для моей семьи место. Память должна жить в сердцах людей и их умах.

Помним своих дедов, прадедов и тыловиков не только в день Великой Победы.

Проживём нашу жизнь достойно: за себя и за того парня, что не вернулся с войны, не родил своих детей, не увидел правнуков...