Сон
Смолюк Андрей Леонидович
рассказ
тел. (35146) 2-48-58
Снежинск август 2011
* * *
| В |
-Ну, что там у тебя на завтрак, давай доставай! Обслужи меня!
Обычно моя жена утром сама находит в себе силы взять кастрюльку с кашей, которую я сварил и потом с аппетитом ест. Нынче же похоже сил на то, чтобы взять эту кастрюльку у неё не было.
-Может тебя ещё с ложечки покормить? – ответил я, может быть и грубовато, но такого поворота событий я не ждал. – Ты что, не выспалась что ли? Может быть я сильно нынче храпел?
-Нет, ты не храпел, — ответила жена и добавила со вздохом, — тут дело в другом.
-И в чём же? – опять спросил я несколько успокоенный тем, что я не храпел.
-Не важно, главное что я не выспалась. Так ты обслужишь меня или нет? – так ответила мне жена.
-Ладно уж, — буркнул я. – Так уж и быть, хотя это всё как-то странно.
-Подавай мне свою кашу и не забудь мне свежего чая заварить. Сам поди всё утро одно кофе своё гадкое пил.
Я тут с женой не согласился, не в том, что всё утро пил кофе, а в том, что оно гадкое (не такое уж моё кофе «Кофе Пеле» гадкое). Хотел ей это сказать, но жена посмотрела на меня каким-то странным выражением глаз, и я понял, что если буду вести разговор в том же духе, то будет небольшой скандальчик.
Я небольшой любитель скандальчиков, а поэтому молча встал с табуретки и так же молча подал жене кастрюльку с пшённой кашей. Обычно жена эту кашу ест с удовольствием, а тут я увидел, что она есть потому что надо просто чего-то с утра сунуть в свой желудок. Съев три ложки, жена отставила кашу в сторону и пробурчала:
-Я же просила ещё чай!
И тут я опять понял, что если не сделаю этот чай, то шуму будет много, и шум этот будет сводиться к тому, что зачем меня только природа создала. Лично я опять же не очень хотел знать, зачем меня вот такого природа создала, а поэтому так же молча приготовил жене чай.
Но самое что интересное, так это то, что пить чай жена тоже практически не стала, два раза отхлебнув его из стакана.
-Это не чай, а солома! – так заметила она.
Я вновь удивился, потому что чай был её любимый «Ахмат», и не выдержал и спросил:
-Да какая же муха тебя сегодня ночью укусила?
-Большая, — буркнула на это жена.
После этого она встала со стула и пошла мыть свою чашку с не выпитым чаем. Но по пути к раковине ей на глаза попалась большая кастрюля, которая стояла на плите и которую я только что вымыл.
Осмотрев эту кастрюлю, моя половинка заявила:
-Почему кастрюля плохо вымыта?
-Она не плохо вымыта, — ответил я, — а вполне хорошо!
На это жена ответила мне словами, которые вообще ни в какие рамки не вписывались. Она уставилась на меня и, не моргая, спросила:
-В глаз хочешь?
-Чего!? – не понял я.
-А ничего, — последовал ответ.
После этого жена буквально бросила в кухонную раковину свой стакан и пошла в ванну доделывать свой утренний туалет.
-М-да, — сказал я сам себе, — начало этого дня кое-кого явно вдохновляет на подвиги.
Жена «булькалась» в ванне минут десять, потом опять появилась на кухне, причём с явной целью задать вопрос. Вопрос был задан и звучал он примерно так:
-Почему вчера ты так плохо вычистил ванну?
-Как плохо? — удивился я. – Ты же вчера сама мне сказала, что ванна вычищена хорошо.
На это вновь последовала реплика, которая, как я уже говорил, не вписывалась ни в какие рамки:
-В глаз хочешь?
Это меня добило. Я сразу понял свою никчёмность, и зачем меня такого вот сотворила природа. Но я отставил в сторону свою понятливость и спросил:
-Да что ж такого всё-таки этой ночью с тобой произошло?
-В глаз хочешь? – опять последовала реплика.
-Ты меня уже третий раз спрашиваешь, хочу ли я в глаз, — попытался я отшутиться, — а ведь у меня всего два глаза. Так что, во-первых, в глаз я не хочу, а, во-вторых, у меня уже нет глаз, в которые ты бы ещё могла дать.
-Зато есть уши, — мгновенно отреагировала супруга и ушла в комнату, очевидно переодеваться.
Минут через десять она опять появилась на кухне, причём одетая в рабочий костюм, как будто собиралась идти на работу.
-Ты же в отпуске, — заметил я.
-Ну, и что, — ответила супруга, — мне надо сходить на работу и кое-что там посмотреть.
-Срочно что ли?
-Да, срочно и, причём, очень, — последовал ответ. — Приду к обеду и тогда, может быть, и расскажу, что такое со мной случилось этой ночью. А ты сиди дома и мучайся мыслями, чего это я такая сегодня злая.
После этих слов жена повернулась, хлопнула входной дверью и ушла, оставив меня, прямо скажем, в недоумении. Ну, а я примерно с часик помучил себя, вспоминая вчерашний вечер, может быть, я обидел чем-то жену. Но ничего такого нехорошего с моей стороны я не вспомнил, даже пришёл к выводу, что вчерашний вечер прошёл очень хорошо, и поэтому решил, что мучиться неизвестностью не буду, а просто подожду супругу. Она придёт и сама расскажет, что такое с ней приключилось, и почему с утра она сегодня напоминала мне Мегеру.
А жена пришла с работы, как и говорила, к обеду.
* * *
| П |
о выражению глаз жены я сразу понял, что настроение её, по сравнению с утренним, совершенно не улучшилось. Однако как можно нежней я спросил её:
-Ну, что, отошла?
Вместо ответа жена как-то странно посмотрела на меня и заявила фразу, которая уже сегодня, по-моему, была традиционной:
-В глаз хочешь?
Я не стал говорить супруге, что это уже будет в четвёртый раз за день, и что стольких глаз у меня нет, а что касается ушей, то их лимит тоже был исчерпан. Одним словом, я понял, что жена как была в ненастроении так и осталась.
-Плохо, — подумал я, — и что самое главное — не понятна причина столь плохого настроения.
Однако я всё же спросил ещё раз у жены:
-Даже работа не помогла?
-Она сделала только хуже, — последовал ответ.
-М-да, — сказал на это я, потому что надо было что-то сказать, а вот что я и не знал. Однако я всё же, как всегда, поинтересовался, не будет ли она обедать.
На это последовал ответ:
-Твой позавчерашний суп я есть не хочу!
После этой фразы я понял, что если всё будет продолжаться в том же духе, то скандальчик неизбежен. Я этого не хотел, а потому отстал от жены (пусть сама со своими проблемами разбирается) и пошёл заниматься своими делами. А жена ушла в большую комнату и прикрыла за собой дверь.
В квартире наступила тишина. Я сидел в кресле и пытался почитать газету, чтобы хоть как-то отвлечься, но вопрос «что за муха укусила мою жену сегодня ночью» мне покоя не давала. Так что промучившись с газетой, которая никак не хотела читаться, минут пятнадцать, я всё же осмелился заглянуть в большую комнату и посмотреть, чем же там занята моя супруга.
А моя супруга лежала на кровати и читала какую-то толстую книгу.
-Интересно, что за книга, — подумал я. Однако жена опять посмотрела на меня недобрым взглядом, дав мне понять, что я зря её беспокою, и сказала:
-Не мешай мне своими дурацкими расспросами и вообще ничего не говори мне. Я вот сейчас почитаю, что мне нужно, потом отдохну и пойду в сад. Ты можешь в сад не приходить или наоборот приходить, мне как-то всё равно.
Я сказал: «Ладно!» и прикрыл дверь. Мне ничего не оставалось делать, как тоже в маленькой комнате (квартира у нас двухкомнатная) лечь на диван и попытаться уснуть. Но уснуть мне не удалось. В голову лезла всякая чепуха, смысл которой сводился к тому, что чем же я так провинился перед женой, что она меня даже видеть не хочет. И ещё меня волновал вопрос: что за книгу читает моя жена? Так что провошкавшись на диване минут двадцать, я решил, что наверное жена уснула и можно полюбопытствовать, что же это за книга, которую так срочно надо прочитать.
Я осторожно приоткрыл дверь в большую комнут и увидел, что жена моя действительно спит, а толстая книга, которую она читала, лежит на журнальном столике. Я осторожно, на цыпочках подошёл к столу и посмотрел на книгу. Название книги ввергло меня в шок. Автором книги был никто иной как Зигмунд Фрейд, и книга называлась «Толкование сновидений».
-Ничего себе, — подумал я, — видать что-то серьёзное произошло сегодня ночью, когда вот за какие книги жена моя взялась.
Обычно она этого Фрейда не переваривала и всё смеялась надо мной, когда я иногда, демонстрируя свою начитанность, ссылался на него.
Правда, я тут почувствовал некоторое облегчение, потому что понял, что тут дело скорее не во мне, а во сне, который сегодня ночью увидела моя половинка. Может быть только этот сон был как-то связан со мной, но меня это не волновало, поскольку это сон и ничего больше. По крайней мере, так я всегда относился ко снам. Ну, а всё остальное – это только плод женской фантазии.
Так что маленько успокоившись, я покинул большую комнату и занялся тем, что всё-таки почитал эту газету, которая так упорно мне не давалась. В газете я ничего интересного не нашёл, обычные вести про коррупцию, сплетни да реклама. Так что стал с нетерпением ждать, когда же проснётся жена, чтобы выяснить, зачем она читала такую мудрую книгу, как «Толкование снов» старины Фрейда.
-Может она после этой книжки подобреет, — подумал я, — и расскажет, что и почему, а не будет заявлять мне свою традиционную на сегодня фразу «в глаз хочешь?».
Но жена не подобрела. Правда, теперь она смотрела на меня не гневным взглядом, а взглядом замученной женщины, которой надо помочь.
-Это уже хорошо, — подумал я, так как знал, что это первый признак того, что жена начала так сказать «оттаивать». Но до полной оттепели было ещё далеко, а поэтому приставать к своей половинке я не стал, ну, зачем лезть и в без того растревоженную душу. Так что я просто молча стал наблюдать за женой.
* * *
| А |
-Хорошо, сейчас чего-нибудь поем, а потом пойду в сад. Там, по крайней мере, можно будет отдохнуть от всего, — ответила мне жена.
Я знал, что сад для жены – это как бальзам на душу, поэтому ничего не стал ей говорить больше, лишь заметив:
-Мне в сад надо приходить?
-Как хочешь, — последовал ответ, — можешь приходить, а можешь нет, мне всё равно.
Я чувствовал, что жена начала добреть, и это мне было по нраву. Но всё-таки, что же случилось ночью, мне было непонятно.
Ела моя половинка суп, приготовленный мною, ела без всякого аппетита, с какой-то апатией. Видно было что и в сад-то ей идти было неохота. Просто надо было себя чем-то занять, а чем занять, как не садом.
Наконец она кончила есть суп, съев чуть-чуть больше половинки тарелки, и пошла собираться в сад. Я всё убрал и стал ждать ухода жены. А она ушла по-английски, то есть, даже не сказав мне традиционного «Пока!». И как только она ушла, так в доме стало пусто. Сам не знаю почему, но мне сделалось грустно. Я хотел было что-нибудь пописать, но настроения не было, и муза полностью отсутствовала. Так что я плюхнулся на диван, да и пролежал в тоске примерно час.
И тут я почувствовал, что мне надо тоже собираться во садули. Я вдруг как-то понял, что именно там должна состояться развязка всего, что сегодня произошло. Кроме того я понял, что хоть жена и сказала, что ей всё равно приду я или нет, но на самом деле она очень хотела, чтобы я был рядом с нею. Не знаю уж почему я так почувствовал, просто, наверное, флюиды жены через весь город дошли до меня. Я приготовил бутылку морса, пить в саду всегда охота, приготовил четыре бутерброда с колбасой, себе и половинке, и не став созваниваться с женой по сотовому телефону, отправился в сад.
Но путь до сада оказался длинен. Просто автобус, на котором я рассчитывал доехать до сада, почему-то вовремя не пришёл, и я полтора часа сидел на остановке в тоске и печали.
Но, наконец, этот автобус пришёл и через полчаса я оказался в саду.
Первое, что мне в саду бросилось в глаза, было то, что в самом саду жены не было. Не работала она ни на грядках, ни в парнике, ни в теплице.
-Наверное, сидит в домике, продолжая переживать, — так подумал я.
Так, собственно говоря, и оказалось. Жена сидела на веранде и что-то колдовала. Но самое интересное было то, так это что весь пол веранды был усыпан лепестками ромашек. А перед женой на столе лежало штук семь этих цветов. Сама же жена рвала лепестки ромашки и чего-то бубнила про себя. Я сразу понял, что она просто-напросто гадает. Осторожно присев на табуретку, чтобы не мешать, я прислушался к тому, что бормотала супруга. А она бормотала то, что я и ожидал: любит – не любит, плюнет-поцелует, ну и так далее.
Я осторожно спросил:
-Ну, и что там у тебя получается?
Жена оторвала взгляд от ромашки, и я увидел в её глазах такую тоску, что мне стало страшно. Я не выдержал и спросил напрямую:
-Господи, да что с тобой сегодня? Чем это так я провинился перед тобой?
А жена опустила руки, ещё раз посмотрела на меня тоскливо-притоскливо и вдруг зарыдала. Причём не просто так, а с чувством, с толком, с расстановкой.
От такого я несколько оторопел. Я ожидал чего угодно, только не слёзы. А когда плачет жена, мне становится очень неуютно и как-то не по себе. Я понял, что жену надо спасать!
Я осторожно подсел к ней и нежно обнял за плечи.
-Ну, что ты? Я здесь рядом, — сказал я. – А раз я рядом, то все твои печали должны рассосаться.
На это жена ответила ещё более громким рыданиям и неожиданно для меня произнесла:
-Ты меня больше не любишь!
От такого я слегка оторопел. Мне было совершенно непонятно, откуда это взяла моя супруга на двадцать пятом году совместной жизни. Поначалу я даже не знал, что мне и ответить на это заявление.
Наконец я пришёл в себя и сказал:
-Да откуда ты такую чушь взяла. Ты же знаешь, что ты для меня самая, самая и другой мне женщины совершенно не надо. Что тебе такое ночью приснилось?
От моих слов жена немножко успокоилась и, продолжая потихонечку всхлипывать, ответила мне:
-Просто мне сегодня приснился нехороший сон.
-Да это я уж понял, раз ты за Фрейда взялась, — ответил я. — Но ты же сама мне говорила, что на сны обращать внимания нечего. Это просто сны и ничего больше.
-Так-то это так, — заметила жена, — а вдруг это правда!
-Что правда? – поинтересовался я.
-Ну, то, что приснилась!
-Знаешь что, ты сейчас успокаивайся и давай рассказывай, что тебе там приснилось такое ужасное. Поверь, если ты мне расскажешь, то душе твоей будет легче.
-Хорошо, — тихо ответила жена и потихонечку стала успокаиваться. Через некоторое время слёзы её прекратились.
-Ну, вот так-то будет лучше, — заметил я, — рассказывай!
И жена моя, продолжая чуть-чуть слегка всхлипывать, начала свой рассказ о своих ночных сновидениях. Я ей не мешал, лишь иногда кивая в одобрении головой и подыскивая нужные слова.
И вот что мне жена порассказывала.
* * *
| -А |
приснилось мне вот что. Как-будто я прихожу домой с работы чуть пораньше, в три часа, а у тебя дома две голые девицы. А на кровати лежат бюстгальтеры причём неописуемой красоты. Такие очень сексуальные бюстгальтеры всё в кружевах, и которых у меня нет. Тебя почему-то в квартире нету, ты видимо где-то на балконе и видимо покуриваешь там, хотя я тебе этого запретила. И почему-то, что самое интересное, меня взволновали несколько голые дамочки, а вот эти все в кружевах бюстгальтеры. Сам ведь знаешь, я давно мечтаю о таких.
Я это, надо сказать, действительно знал, но знал я и то, что как-то купив такой бюстгальтер, жена поносила его дня два, а потом сказала, что деньги потратила зря, потому что этот бюстгальтер натирает ей спину. И больше она в нём не ходила, пользуясь по старинке самыми обыкновенными бюстгальтерами ещё с советского времени. Мне эти бюстгальтеры, правда, не очень нравились, больше мне нравился этот кружевной сексуальный бюстгальтер, но раз он у жены спину натирает, то и вопроса тут нет. Желания и мнения своей дорогой я уважал всегда.
А жена между тем продолжает:
-Ну, пришла я в квартиру, где у тебя две голые дамочки и бюстгальтеры везде разбросаны, а эти две голые девахи стали передо мной хвастаться своими комбинациями, что вот, дескать, у меня таких нет, а поэтому муж тебя и не любит. Любит он нас, поскольку у нас всё сексуальное. А ты, находясь на балконе, даже и не встретил меня. И вот такой дурной сон мне всю ночь и снился!
Тут мне ничего не оставалось делать, как подумать про себя, что какая же глупость может витать в женских милых головках. В частности в головке моей половинки. А жена между тем снова продолжала:
-Мне ничего не оставалось делать, как покинуть квартиру в расстроенных чувствах и уйти, а во след мне послышался хохот этих двух девах, да и твой хохот тоже. Вышла я на улицу и не знаю куда идти. И вот в этот момент зазвонил будильник и я проснулась, причём почти что в холодном поту.
-И поэтому у тебя сегодня с утра такое скверное настроение было? – спросил я.
-А ты как думаешь, — ответила моя половинка, слегка всхлипнув, — после такого сна вообще хоть в петлю!
Теперь мне стали понятны все утренние действия моей половинки, её стремление дать мне в глаз или в ухо, чтобы как-то отомстить за такой сон. Единственное, что мне было непонятно, так это то, зачем жена ходила на работу, раз в отпуске, потом читала Фрейда, а потом вот замусорила всю веранду, гадая на ромашках: любит-не любит, плюнет-поцелует, и так далее.
-Ох, и глупышка же ты, — сказал я с нежностью и очень мягко, — ну, какие девицы на шестом десятке, да ещё и в сексуальных бюстгальтерах. Я даже с Машей расстался (Маша – это моя мифическая любовница, которой у меня, конечно же, нет).
Всё это я сказал с юмором, и это моя жена оценила, так как что-то наподобие улыбки промелькнуло у неё на лице.
-Ты вот только мне скажи, — продолжил я, — зачем надо было уходить на работу, потом в миноре читать Фрейда, а потом в таком же миноре гадать на ромашках, при этом терзая меня?
-А на работе у меня в столе сонник лежит, — ответила жена.
-И чего же тебе этот сонник показал? – поинтересовался я.
-А ничего он мне не показал, так как там такого сна нет, — вновь ответила мне жена и вновь начала всхлипывать носом.
-Ну, перестань, перестань, всё уже позади, — начал я вновь успокаивать супругу. – Вот видишь, сон этот выеденного яйца не стоит, раз его в твоём соннике нет. А после этого, как ты в соннике ничего не обнаружила, ты за официальную медицину взялась, то есть за Фрейда.
-Да, у женщин-коллег такая книжка оказалась под рукой, вот они мне её и дали.
-И от Фрейда ты ещё в большую депрессию впала, — заметил я.
-Да я там ничего не поняла, — заметила жена, вновь начиная всхлипывать, — там какие-то либиды, мортиды. суперэги, эги и иды. Я в них запуталась, а что этот сон означает — так и не поняла.
-Ох, и дурашка же ты, — с чувством сказал я. – Вбила себе в голову чёрте что и вот теперь расхлёбываешь всё это.
-А что бы ты делал на моём месте? – спросила супруга.
-Я бы на всё плюнул, — ответил я. – А зачем ты ещё в этот сад попёрлась в таком дурном расположении духа? Тоску что ли разогнать?
-Да просто я решила, что раз официальные источники мне ничего про этот сон не говорят, то надо обратиться к народным средствам.
Тут я понял смысл всех этих ромашек, лепестки от которых валялись по всей веранде. Жена моя просто на них гадала.
-Господи, ну, до чего же может дойти женщина в своём стремлении быть единственной и любимой, — подумал я, а вслух сказал, — ну, и что же тебе показали народные средства, то бишь ромашки.
Тут у жены на глазах опять появились слёзы и, всхлипывая, она мне сказала:
-Я штук тридцать использовала этих ромашек и везде одно и тоже: не любит, плюнет и к чёрту пошлёт.
Тут опять начались рыдания и, если честно, то я не знал, как их прекратить.
-Да не верь ты этому, — сказал я потому, что надо было что-то сказать, — всё это ерунда на постном масле.
-Ну, какая же это ерунда, если народное средство. Народ он всё знает, — заявила мне супруга и вновь разревелась.
Тут мне в голову пришла мысль, как выбить из прелестной головки моей половинки всю эту дребедень. Я осторожно и нежно взял её за плечи, слегка повернул к себе и поцеловал. Причём не просто так поцеловал, а как можно нежно и с чувством. И поцелуй мой длился почти минуту. Можно сказать почти целую вечность.
От этого поцелуя жена перестала пускать слезу и слегка успокоилась.
-А вот теперь, — сказал я после долгого поцелуя, — попробуй опять погадать на ромашках и посмотрим, что они скажут.
-Ты думаешь, что они скажут правду?
-Уверен!
Жена взяла ромашку, что лежала на столе и начала гадать.
-Любит – не любит, плюнет – поцелует? — начала она шептать и при этом делая всё, что положено при гаданиях на ромашках.
Через минутку она закончила, и я вдруг увидел, что глаза её посветлели.
-Ну, что? – поинтересовался я.
-Поцелует, — как-то шёпотом ответила моя половинка, словно боясь спугнуть кого-то.
-Ну, вот видишь, — заметил я и опять прижал к себе супругу и крепко-крепко поцеловал. Естественно, с чувством, с толком.
-Гадай ещё!
Теперь жена уже смелей взяла вторую ромашку и снова начала гадать.
-К сердцу прижмёт, — уже смелее заявила жена, и я увидел, что слёзы на её лице начали высыхать.
-Гадай ещё, — заявил я.
Третий раз выпало – любит!
-Ну, вот, что и требовалось доказать, — сказал я.
На лице жены промелькнула улыбка и в глазах опять сверкнули искорки, которые я очень люблю.
Четвёртая ромашка опять нагадала – любит, и я увидел, что жена в конец успокоилась.
-Вот и всё, — сказал я на это, — выброси всю оставшуюся дурь из головы и пошли-ка домой. Там нас ждёт вкусный ужин и вечер любви.
Жена на мои слова улыбнулась и стала собираться домой. Я понял, что все проблемы исчерпаны, и сон этот теперь кажется жене таким пустяком, что на него действительно не стоит обращать внимания. Народные средства – это всё же средство и поэтому ими пренебрегать не стоит.
Жена собралась быстро, и мы пошли домой, весело болтая по дороге о том, о сём, а точнее ни о чём.
Заключение:
| А |
дома я взял жену на руки, нежно принёс её в большую комнату и положил на кровать.
-Полежи, — сказал я ей, — я сейчас.
Я умылся, потому что и мне этот день дался тяжело, ведь не каждый день мне супруга заявляет: «В глаз хочешь!», побрился и пошёл к жене. Мы обнялись и долго-долго целовались, причём с чувством и от души. А после этого вечер нам показался таким замечательным, что описать его просто невозможно. Всё было хорошо и замечательно, как-будто нам не за пятьдесят, а всего-то лишь по двадцать пять, и я подумал, что может быть такие встряски, что были сегодня днём, даже и полезны, поскольку они позволяют ощущать чувство любви в полной мере. Хотя, конечно же, может быть и лучше, чтобы этих встрясок не было вообще.
Одним словом, всё у нас закончилось тихо, мирно, а про сонник, про Фрейда, да про ромашки моя половинка забыла начисто, и это было мне по душе, и этому я очень радовался. Радовался, как ребёнок, которому только что дали любимую игрушку.
8 августа 2011 г.
Смолюк Андрей Леонидович
тел. (35146) 2-48-58
Снежинск август 2011
Это произведение участвует в конкурсе. Не забывайте ставить "плюсы" и "минусы", писать комментарии. Голосуйте за полюбившихся авторов.
