Давила грусть — ни вытрясти, ни выломать...

Давила грусть — ни вытрясти, ни выломать —

И не дарила радости заря.

Вооружившись граблями и вилами,

В сад торопился Леонид Гаврилович,

Засушливое время матеря.

В свой тихий рай вишнево-абрикосовый

В смятении садовник заходил —

Жара так истомила Феодосию,

Что обесцветились луга безросные,

Деревья потускнели без воды.

Сад — для души, не для торговли рыночной.

Старик дождя у неба попросил,

И, словно стаи сказочных горынычей,

Поплыли тучи. Леонид Гаврилович

Увидел — шустро дождь заморосил.

Стараясь разделить всю влагу поровну,

Как будто осознав свою вину,

Дождь, ускоряясь, побежал по городу,

Во все четыре стороны, и молодость

Деревьям, пусть на время, но — вернул.

И с некой деловитою усталостью,

И с пониманьем сути бытия

Дед произнес: «Не совладать со старостью.

Как все, уйду, а все же сад останется,

Он — словно бы мое второе «я».