Лучший Новый год

ЛУЧШИЙ НОВЫЙ ГОД

Лина сидела на подоконнике в смешной розовой пижаме, разрисованной енотами в новогодних красных колпаках. В руке – бокал ледяного французского шампанского, рядом тарелка с фруктами и твёрдым сыром – вкусные привычки невкусного прошлого. 

На тумбочке небольшая живая ёлка, украшенная только переливающейся гирляндой, рядом с ней новогоднее угощение – целое блюдо сочных апельсинов и вазочка с шоколадками.

За окном – настоящий снегопад, сквозь который различаются яркие всполохи салютов нетерпеливых граждан, нестройные песни весёлых прохожих и отблески спешащих машин-снеговиков.

Какое чудо – эти широкие подоконники! Сидишь себе, наслаждаешься. Спокойно Новый год ждёшь. Никакого тебе плоского экрана с танцующе-поющей массовкой, приветственно-поздравительной торжественной речи, стучащих по кумполу неизменных курантов. Никаких сообщений из разных мессенджеров с надоевшими гифками и надоевшими картинками – сотовый Лина отключила недрогнувшей рукой.

Так а как же связь с миром? Этак и Новый год можно пропустить.

Ни за что! Сограждане не позволят: как только последний удар прозвучит – «ура» закричат, на балконы свеженакатившей толпой выскочат, хлопушки-петарды запустят.

Значит, наступил Новый год. Пора встречать. Мышек/хрюшек/петухов приветствовать. А не всё ли равно кого? Главное – счастья в новом году… Счастья… Кому какого…

Домашний телефон, сиротливо стоящий на тумбочке в коридоре (никак руки не доходят его отключить после того, как родители на дачу окончательно переехали), разразился привычной истошной мелодией – всё лень сменить. Лина задумалась. Кто бы это мог быть?

Раньше, когда ей было семнадцать,  Лина первая заводила школы. Девчонки набивались в подружки, ребята – в кавалеры. Ещё бы – дружить с Ерошкиной – это практически пропуск в высшую лигу. Она ведь отличница, медалистка, на трёх языках шпарила; спортсменка, победительница городских соревнований по художественной гимнастике. И человек хороший – добрая, отзывчивая, открытая. С виду вроде бы ничего особенного: глаза карие, волосы русые, фигурка спортивная. А вот под ж ты – девчонки-красавицы в сторонке стоят, а Лина на любой вечеринке нарасхват. Такая вот харизма.

Приглашения на Новый год Лина в стопочку складывала, потом, закрыв глаза, выбирала, чтобы по-честному. И никогда не лукавила.

Потом… Потом она экзамены в университет пропустила. Накрылась мечта о спорте потемневшим от времени медным тазом. Аккурат перед поступлением Лина получила травму: позвоночник повредила, сотрясение мозга нешуточное теперь всю жизнь аукается. И всё, пламенный привет спортивной карьере. В корсете пролежала три месяца, ходить заново училась. Спасибо маме, та лапки не опустила, заставила-таки дочку на заочный факультет документы подать – на лингвистический факультет. Оторвали с руками и ногами – такие полиглоты на дороге не валяются. Только на больничной койке.

Девушка хандрила недолго – характер не тот, чтобы нюни распускать. Ну стала бы она реветь в три ручья, кому полегчало бы? То-то и оно, что никому. У них в семье не принято на судьбу роптать. Повернула жизнь не в ту сторону? А ты бери и за ней поворачивайся – гибче будешь.

Лина годик на заочном поучилась, пока в себя приходила, да и перевелась на очное отделение. Раз взялась профессию осваивать, надо вложиться по полной программе – тогда и толк будет. Выбрала для себя китайский язык и пять лет грызла его изо всех сил. На первой же практике её  присмотрела одна вполне себе успешная фирма с партнёрами по всему миру, взяла на подработку, а сразу после окончания университета увела Лину под белы рученьки, чтобы конкуренты не перехватили, предложив и должность с хорошей перспективой, и оклад приличный.

Новый год в студенческие годы – это ж никаких красок не хватит, чтобы описать. Лина в группе старостой-заводилой была, конкурсы придумывала, вечеринки организовывала, маскарадные костюмы в общежитии с девчонками шила – всегда в гуще событий. Телефон без подзарядки выдерживал полдня, потом начинал молить о пощаде.

На работе, конечно, посерьёзнее стало – фирма солидная, с традициями. Новогодний корпоратив ­ – повод для отчёта за год, награждение победителей и тематические подарки. Лина и тут без дела не осталась: активную «китаянку» привлекли к организации отчётов-презентаций, пару раз Снегурочкой назначали – за ней мужская половина, как привязанная ходила и без новогоднего наряда, а уж в праздник – на любой конкурс, ею объявленный, бежали наперегонки. Харизма, что тут скажешь.

Взялся за гуж, беги. И Лина много лет бежала: ей доверяли ­­­– не могла подвести, на неё возлагали надежды – оправдывала, ей поручали – выполняла. Сначала рядовой сотрудник, потом старший в группе, затем руководитель китайского направления, и в итоге – помощник директора. И всё нужно сделать на отлично. Ну а как иначе?

На работе Лина – пример для подражания.  Костюм строгий, шпилька высокая, макияж умеренный, улыбка искренняя (и ноги, и зубы сводило к концу дня).

Отпуск, не выпуская ноутбука из рук, выходные – да какие это выходные, когда китайские партнёры только с ней хотят не только переговоры, но и экскурсии ходить.

Личная жизнь – а кто её выдержит, такую деловую и вечно спешащую на работу?

Желания – были. Раньше. Много. Выветрились все…

Нервы – лучше не обсуждать…

Друзья – институтские разъехались, школьные потерялись почти все. Девчонки к тридцати годам мужьями обзавелись, особо шустрые по два раза успели, детей нарожали, кредитов набрали – не до старой дружбы. Опять же зависть (ну куда без неё?) лёгкая, или не очень ­ – Лина и при должности, и при деньгах, и вся из себя стильная. Не каждая выдержит сравнение. Одна Катюха и осталась из всех подружек, только она в Испанию укатила, замуж вышла и привет родине.

Тридцатого декабря Лина уволилась. Директор и просил, и уговаривал, и даже пригрозил карьеру ей испортить, потом, правда, извинился, – Лина ни в какую. Устала. Выдохлась. Поняла, что ни за какие коврижки больше не хочет бежать бешеной белкой по привычно-замкнутому кругу.

А что дальше?

А дальше Новый Год на широком подоконнике, впервые за всю жизнь – нет не в одиночестве, а наедине с самой собой. Чувствуете разницу? Впервые без ёлки, мишуры и подарков, без громких тостов, конкурсов и петард.

«Позвонит и перестанет. Кто-то явно номером ошибся», – Лина недоуменно прислушивалась к непрекращающейся трели звонка. – «Вот же настырный, придётся вставать».

Девушка нехотя спрыгнула с подоконника, сняла трубку:

• Слушаю.
• Линка, ты что, уснула там? У тебя сотовый отключён, номер не доступен. Это хорошо, что я твой номер домашний со школьных лет помню, – смутно знакомый голос с едва заметной запинкой возбуждённо тарахтел, не давая Лине ни слова вставить.
• Женька? Женька Морозов? Ты что ли? ­– Лина задохнулась от нахлынувших воспоминаний. Женька – её первая любовь, про которую не знала ни одна живая душа. Даже мама. Даже Катюха. Никто. Их первый поцелуй прямо перед этим злосчастным падением на тренировке так и остался единственным.
• А кто ещё может свалиться на голову без приглашения? – расхохотался собеседник. – Только Морозов.
• Ты вообще откуда? Мы не виделись лет сто. Ты после школы уехал и с концами.
• Не сто, а всего тринадцать. Как я в аварию попал, так и не встречались больше.
• Ты в аварию? Когда?
• Только не говори, что не знаешь. Весь класс знал. Я же на выпускном не был из-за этого.
• Это я не была на выпускном, потому что позвоночник повредила и в больнице валялась, – возмущённо парировала Лина. – А ты не позвонил ни разу. Тоже мне, а ещё другом назывался. Воспоминания зашипели, словно рассерженная кошка, в глазах защипало от непрошенных слёз.

В трубке повисло молчание.

• А мне твоя мама ничего не сказала. Я звонил несколько раз, а она говорила, что тебя нельзя отвлекать. Я тогда решил, что ты меня так культурно из своей жизни вытурила и уехал.
• Она никого мне не пускала, – протянула Лина. – У меня тогда весь мир рухнул – конец спортивной карьере, и вообще все планы еноту под хвост. Я никого видеть не хотела.
• А прямо сейчас ты хочешь кого-нибудь видеть?
• Сейчас? – Лина закашлялась. – А ты где?
• Я у тебя под окнами. Полчаса созерцал, как ты шампанское потягиваешь. Сначала думал курантов дождаться, а потом решил, что и так слишком долго тебя не видел. Пустишь? Тогда я поднимаюсь.
• Пущу, – Лина положила трубку и прижала руки к горящим щекам. У неё ведь ни наряда, ни оливье, ни хлопушек нет.

А разве это главное?

Это просто мишура.

Главное – счастье.

С Новым Годом!