Крестьянские дети (продолжение)

Не кривя душой, надо честно признать, что родственники у свалившегося на нас, как гром среди ясного неба, наказания Господнего, были ничуть не лучше «новой мамы». Были чрезвычайно прожорливы. Сытно пожрать и обильно выпить за чужой счет отнюдь не дураки были. И не только за наш. Вообще «халяву» любили. На воспоследовавшей после посещения загса свадьбе нетерпеливой Наташи и немолодого жениха Витеньки родственники невесты сожрали шесть овец, превзойдя древних монголов, способных вчетвером за раз скушать барана. И это не считая несчастной свиньи и всякой неудачливой пернатой мелочи типа курей, индюков и уток. Там натуральный достархан был накрыт нами для дорогих, в буквальном смысле слова, гостей.

– Витя, ты же не хочешь ударить лицом в грязь перед моей родней? – зудела Наташа.

– Конечно, нет!

– Тогда нужно все на уровне сделать.

– Усе будет как в лучших домах ЛондОна и Парижу, милая! Даже не сумлевайся!

– Влад, бери Пашку в помощь. Ваша задача сделать стол в саду, возле погреба, – скомандовал.

– Большой?

– А как ты сам думаешь? Или хочешь, чтобы батька в грязь лицом перед людьми ударил?

– Не хочу.

– Тогда, как говорится, разрешите выполнять! Бегом, кругом, марш!

За пару дней мы сколотили из струганых досок и брусков крепкий и длинный стол и две массивные лавки.

– Хоть пляши, – похвалил, осмотрев нашу поделку. – Молодцы. Умеете же, когда захотите! Все в меня!

– Зачем на нем плясать? На земле места мало?

– Молод ты еще. Может, кто-то из женщин станцует стриптиз. На земле же никто стриптиз не танцует, – хитро подмигнул. – А со столом совсем другой коленкор выйдет. Хоть на голую бабу посмотрите, если повезет, ха-ха-ха. Как говорится, кричали женщины ура и в воздух лифчики бросали.

Мне пришлось почти всё время мерзкой свадьбы, больше похожей на пошлый и бездарный любительский спектакль, провести в канализационном колодце. Вода перестала течь из крана и папаша сказал:

– Влад, надо ликвидировать аварию водопровода. Вперед, Родина на тебя смотрит.

– А как же свадьба?

– А что тебе свадьба? На свадьбе главное жених, а я вот он, ха-ха-ха.

– Я хотел посмотреть.

– Вот чем быстрее будет отремонтирован водопровод, тем больше увидишь. Как говорится, все в твоих руках и даже член.

Пьяные вопли типа отечественных аналогов «Salvete, bomi future conjuges!»[1], издаваемые участниками пошлого фарса под аккомпанемент любимой неразборчивым аудиофилом Витей разухабистой попсы, долетали до меня и в колодце. Не было в этих обезьяно – и гиеноподобных звуках святой чистоты индюшиного пения, совершенно не было!

– Парня полюбила, на свою беду, – безумным соловьем разливался папаша, пугая окрестных кур. – Не могу открыться, слов я не найду-у-у-у.

Любил группу «Комбинация», как раз быстро набирающую популярность в среде таких же лишенных музыкального вкуса поклонников, как и он. Позднее, правда, стал слушать «Любе» и «Золотое кольцо».

– Витя, мы самое яркое созвездие в этой галактике, – надрывалась счастливая Наташа. – Нас теперь никто не остановит!

– Горько! – вопили пьяные гости.

При матери поехали мы в Клиновск, в цирк, на выступление любимого ею Добрынина. Гордый носитель апоплексы папа провел все время концерта, рассматривая в бинокль умеренно одетых девушек из подтанцовки этого самого Добрынина. А я рассматривал негров. Первый раз в жизни встретил живых негров. До этого про них лишь в книгах читал. Телевидение тогда еще не было захлестнуто мутным потоком пошлой продукции Голливуда с «фирменным афроамериканским юмором», поэтому на экране таких персонажей не было.

Два негра сидели на ряд выше нас, и ближе к концу первого отделения уже заметно нервничали от моего пристального внимания.

– Гляньте, живые негры!

– Это мои друзья из Анголы, – важно заявил отец, не отрываясь от арены.

– Нехорошо так обращать внимание на людей! – одернула мать. – Смотри вон лучше на Пашку!

Смотреть на певца она не могла мне приказать, волнуясь, что полуголая подтанцовка повредит моей юной нравственности. Мамаша была слегка двинута на этой почве. Когда в клубе показывали кино, то всегда сажала нас с Пашкой на кресла перед собой и при малейшем намеке на «обнаженку» на экране закрывала нам руками глаза.

– Где негры? Живые? Настоящие? – оживился Пашка, который арену все равно не видел.

– Вон, сзади тебя сидят.

– Где?

– Да вон же! – ткнул пальцем в сторону черных людей.

– Показывать пальцем некультурно! – одернула мать. – Павел, не вертись! Смотри на Влада!

– Мы в цирк приехали друг на друга смотреть?

– Не мешайте мне слушать песню! Устроили балаган какой-то, дикари! Людей постыдитесь!

В антракте я поднялся к «друзьям из Анголы» и спросил:

– Здравствуйте. А вы Тома Сойера знаете?

Они переглянулись и ничего не ответили.

– А Гекельберри Финна? – не отставал я.

«Дети черного континента» смотрели на меня как бараны на новые ворота. «Немые? Или просто по русские не понимают?» – подумал я и вернулся на место.

– А вдруг это шпионы? – Пашка начал корчить им рожи. – Помнишь, как в том анекдоте, что крестный рассказывал?

– Заткнетесь вы уже когда-нибудь или нет? – не выдержала мать. – Совсем ополоумели. Негров ни разу не видели?

– Нет! – в один голос ответили мы.

– А ты видела? – спросил Пашка.

– Я? Я…я нет, – была вынуждена признаться.

– Я видел, – наконец-то соизволил обернуться к обсуждаемым отец. – Негры как негры, – наведя на них бинокль, громко заявил. – У нас таких полно было.

Теперь уже весь ряд, забыв про певца, таращился на них. Не выдержав подобного обращения, в конце концов, иностранные граждане ушли.

Политически грамотный демагог, вдохновившись зрелищем полуодетых девушек, во время двухчасового пути домой прочел нам лекцию о борьбе с апартеидом, освобождении народов Африки, угнетении негров в США, Патрисе Лумумбе, Анджеле Девис и Нельсоне Манделе. Еще, щедро пересыпая захлебывающуюся речь непарламентскими выражениями, поведал о своей героической борьбе против представителей свободной Африки. У них в сельскохозинституте негров много училось, да и арабы с китайцами всякие встречались.

Конфликт у длинноволосого детинушки Вити получился с черными представителями братской Африки. Причина скандала была в отказе знакомого негра дать любострастному сатиру заграничный порно журнал и налить виски. Да, неплохо тогда африканские студенты жили за деньги простого советского мужика. Разозленный отказом «белый господин» Виктор, матерясь, покинул комнату улыбчивого «друга из Анголы» и затаил злобу так, как могут затаивать только истинные паразиты.

На следующую ночь, как раз накануне отъезда на летние каникулы, забросал окна иностранного общежития кирпичами, разбив их и поранив осколками нескольких «черных братьев». Сам свалил в деревню, терзать несчастных родителей и тиранить сестер, а доблестные сотрудники КГБ стали искать диверсантов, под покровом ночи подло поднявших руку на священную «дружбу народов». Но так как все теперь воочию видят уровень мыслительных способностей сотрудников, то вполне понятно, что верзилу-расиста так и не нашли.