Борьба с желаниями

Мне было двадцать два, когда я окончила университет, тогда я уже строила планы на карьеру и боялась, что моя работа помешает моей личной жизни. Мой молодой человек Женя окончил университет вместе со мной, и практически сразу получил предложение об устройстве на работу помощником начальника инженерного отдела. Это был большой толчок для нас. И хоть Женя нашел работу быстро и без проблем и имея неплохой заработок, я все равно хотела найти работу словно пытаясь кому-то что-то доказать.

Я выписала в список все места, где я хочу работать, и начала составлять красивое резюме и отправлять его в компании по списку. Однако то и дело получала «мы вам перезвоним», «мы добавили вас в список ожидания». Спустя две недели я стала отправлять резюме в любые компании, нравятся они мне или нет, И вот, наконец, долгожданный звонок, где девушка сладким голосом пригласила на собеседование.

После этого звонка я была сама не своя, ходила и светилась от счастья, словно меня уже взяли на работу и вообще у меня уже оплачиваемая командировка в Майами. Наутро дня собеседования я очень нервничала, быстро собравшись, я была около здания компании за полчаса до назначенного времени.

Миловидная девушка секретарь с именем Яна принесла мне чашечку кофе и заверила, что на собеседовании еще никто не умирал, глядя на то, как трясется чашка в моих руках. Я лишь скромно улыбнулась и поблагодарила ее за поддержку.

Секретарь пригласила меня в кабинет начальника, а у меня лишь в мыслях «лишь бы не упасть» и «кажется, я забыла свое имя». Начальника звали Григорий Романович мужчина на вид лет сорока, официально одетый в черный костюм и галстук белый в синюю полоску. Представившись я передала ему резюме, но тот лишь откинул его в сторону и скрестив руки на животе произнес.

— Я думаю, мы не сможем вас взять на работу.

— Но почему?

— Вам сколько лет? Двадцать? Двадцать два? Вы слишком молоды, не опытны и наверное не замужем.

— А при чем тут замужество для приема на работу?

— Ну а как же? Вы сейчас поработаете полгода, там замуж выйдите и в декрет уйдете. И спрашивается, зачем мы вас обучали? Зачем вводили вас в курс дела работы нашей компании? Рассказывали коммерческие тайны? – он нагнулся еще ближе ко мне – Это лишь пустая трата времени, и вашего и нашего. Мне нужны работники, а не мертвые души которые находятся в декрете, а затем и «ой, у меня ребенок заболел, мне некого с ним оставить»

— Тогда зачем назначать собеседование?

— Отдел кадров рассматривает вас по показателям образования, меня лишь спрашивают, когда я смогу вас принять для собеседования. Я знал, что вы девушка, но не думал что вы такая молодая – его глаза бегло метнулись вниз, какое-то время зацепились на моей юбке и снова устремились в мои глаза – вы даже умудрились испачкать юбку в кофе, который вам выдали.

Мне стало совсем обидно, что же это такое за место, где принято так оскорблять людей. И ладно если бы я была лентяйкой, и меня упрекали за мое желание получать зарплату, при этом не трудясь, но ведь мне нужна работа. Я чувствовала, как к щекам поднимается краска, а к глазам слезы. Я прикусила губу, что бы ни разреветься прямо в кабинете. В мыслях промелькнула секретарша Яна, которая была чуть старше меня, но при этом все равно работая тут. Но решила не спрашивать об этом и, забрав резюме со стола, попрощавшись, я направилась к выходу.

Зайдя в приемную, где вовсю трудилась миловидная Яна, я вздохнула. Секретарь улыбнулась мне на прощание, и уже выходя из кабинета меня практически сбил с ног мужчина на вид лет тридцати.

— Извините! – помогая встать, обратился он ко мне, затем потеряв всякий интерес к моей персоне, обратился к секретарю – Яночка, твой отец – на мгновение он оступился – хотел сказать, Григорий Романович на месте?

— Да на месте Петр Валентинович, проходите.

Отряхнув юбку, пошла по коридору к выходу из компании. Это многое объясняет, хорошо, что не стала спрашивать про причину приема на работу молодой секретарши.

Дома я рассказала обо всем Жени, тот лишь молчал и иногда покачивал головой.

— Я буду пробовать снова! Мне нужна работа! – Моему возмущению не было предела.

— Ну и зачем она тебе? Может, просто распишемся, заведем детей? Как только решимся на полноценную семью, твоя работа начнет мешать и тебе и в правду придется уходить в декрет.

— И ты туда же?

— Я стараюсь реально смотреть на вещи. А у тебя какой-то юношеский максимализм начался, поздновато для твоего возраста.

Я поняла, что наш разговор никуда не зайдет и потому решила отправиться спать, что бы завтра с новыми силами отправится искать работу.

Через несколько дней я начала и вправду задумываться над словами Жени, уж слишком мне не везло. На работу не принимали никуда, то слишком молодая, то без опыта, то в моем возрасте семью заводить нужно и потому меня взять не могут, так как не хотят возиться с моими проблемами. На бирже труда мне подобрали список вакансий, где почти шестьдесят процентов это работа в магазинах.

Я могла хоть завтра выйти на работу продавщицей косметики или помошником флориста. Но мне было слишком обидно за потраченное время. И для этого я отдала два года в старшей школе и четыре года в университете? Только для того что бы стоять за прилавком или кричать «свободная касса». И самое обидное из всего этого, что Женя не особо меня поддерживал, ему хотелось детей, семью и что бы он приходил домой и видел порядок и еду на столе, а мне хотелось быть кем-то в этой жизни.

В августе месяце мне позвонил мой бывший научный руководитель, который меня курировал при сдаче диплома.

— Добрый день! У меня к тебе есть вопрос, хотя скорее это просьба. Понимаешь в нашем университете выделили несколько бюджетных мест на магистратуру на специальность, которая чуть-чуть отличается от твоей. И дело в том, что у нас недобор. Если мы не наберем к сентябрю нужное количество студентов, в следующем году эту специальность сделают платной, или и того хуже, прикроют. В общем если ты еще не нашла работу, я приглашаю тебя на вторую волну сдачи экзаменов в магистратуру. И если даже ты наберешь минимум, мы все равно сможем тебя взять. Можешь подумать, я не тороплю.

— Да! Конечно да! Когда экзамен?

— 12 августа, извини на подготовку не так много времени, но я думаю, ты справишься.

Мне даже не хотелось ни с кем советоваться. Я рассматривала вариант магистратуры, когда еще училась на третьем курсе бакалавриата, но побоялась что там все слишком серьезно. В любом случае пока я буду учиться я смогу подыскивать работу параллельно, или вдруг меня предложат как отличного работника в какую либо компанию. Уже в предвкушении я рассказала об этом своему молодому человеку.

— Магистратура? Ты шутишь?

— Нет, я туда поступлю, даже если наберу минимум, а пока я там учусь, буду набираться опытом, знакомствами, и заодно может, найду работу.

-Опять старая пластинка – Женя поднялся с кресла и пошел в комнату – я спать.

Шли месяцы, я уже училась в магистратуре. Однако разногласия в нашей семье никуда не делись, наоборот их было больше с каждым днем. Я уставала после учебы, Женя уставал на работе, домом почти никто не занимался, и это очень сильно злило моего парня.

— Сколько это может продолжаться? Ты уезжаешь рано утром, приезжаешь практически ночью! Мне надоело, есть пельмени и вареные макароны с сосисками, я хочу нормальной человеческой еды, например суп или что там еще из нормального? Видишь, я уже не знаю, что едят нормальные люди.

— Утром у меня пары, вечером я помогаю аспирантам с написанием научной статьи, если ты не забыл, то я скоро выступаю на конференции, и да, я тоже устаю.

-Аспиранты? Ну конечно, они намного важнее будущего мужа! И что ты вообще забыла с аспирантами?

— Что за приступы ревности? Или ты хочешь сказать, что у меня низкий интеллектуальный уровень для аспирантов? Я занимаюсь наукой, у меня важные химические опыты и по техники безопасности, и ты знаешь, что в лаборатории нельзя находится одной, кто-то должен быть рядом, если со мной что-то случится. Дома я ем то же самое, что и ты, и при этом я не ною!

— Я ною? А то, что я семью хочу, детей хочу, ты думала? А вот ты сама не знаешь что хочешь.

— Я тоже хочу детей! Но в тоже время я хочу быть кем то, стать не просто женой с детьми, а быть действительно личностью!

— Милая, ты уже личность, для меня, но ты сейчас в пустую тратишь время.

— Да пойми ты, наконец, мне нравится, чем я занимаюсь сейчас! Я хочу устроиться на работу, накопить денег, съездить в Чехию, Ирландию или Шотландию. Увидеть мир, в конце концов. С детьми и без работы мы будем зажаты в действиях, как ты этого не понимаешь – Я чувствовала, что я последнюю фразу я вложила оставшуюся энергию, от криков уже кружилось голова, и я без сил плюхнулась на диван.

— Раз я тебя так не понимаю, может, наши отношения вообще были зря. Сегодня я переночую у мамы, заодно там и поем — Последняя его фраза прозвучала слишком грустно, и я подумала, что настолько грустным я не видела его никогда.

Полночи я пыталась ему дозвониться, долго ревела и литрами пила ромашковый чай, в надежде, что это хоть каплю успокоит меня. Уснула я под утро и проспала до обеда. Глянув на часы, поняла, что в лабораторию идти нет смысла, потому как учебники и лабораторный халат можно будет складывать не в сумку, а в мои мешки под глазами.

Я посмотрела на дисплей телефона, в надежде увидеть там пропущенные вызовы от своего парня, и надеюсь что не от бывшего. Ни звонков, ни СМС не было, что очень меня расстроило. Взглянув на чашку из под ромашкового чая, я вздохнула и отправилась на кухню, чтобы заварить себе еще.

Каково было мое удивление, когда на диване в гостиной спал Женя, обнимая какую-то книгу. Я провела рукой по его волосам, чувствуя, что он просыпается, я как можно осторожнее спросила, будет ли он чай.

— Да буду – Женя присел на диван и стал тереть глаза. Я принесла ему чашку зеленого чая, размышляя только над тем, как завести с ним разговор. Ничего не приходило мне в голову и вздохнув я стала отходить от дивана. Женя осторожно взял меня за запястье и потянул немного на себя. – Слушай, я не знаю с чего начать. – Он опустил глаза в пол и разжал руку.

— Я тоже не знаю, что тебе сказать, вчера мы немного погорячились, я надеюсь, мы все еще вместе?

— Конечно. Я ляпнул и не подумал что сказал, надеюсь, ты простишь меня за мое поведение.

— Я и не думала на тебя злиться, я боялась, что ты оставишь меня. Если хочешь, я брошу магистратуру и буду сидеть дома.

— Не надо. Не надо ничего бросать. Я принес тебе подарок в честь примирения. – Женя протянул мне книгу, с которой он спал, разглядывая обложку, я поняла, что это мой путеводитель по Ирландии, который я купила еще лет шесть-семь назад — Я нашел его у мамы, ты забыла его несколько лет назад. Знаешь, я был очень не прав, мое поведение было эгоистичным, я не думал, чего хочешь ты, – он оступился, – не так, я забыл, чего ты хочешь. Глядя на этот путеводитель, я вспомнил, как ты таскала его на пары в университет, зачитывая его до дыр. Ты вкладывала в него заметки, подчеркивала что-то важное для себя. Ты права, дети могут еще годик подождать, за это время мы съездим, например, в Дублин или в Прагу, Чехия же тебе тоже нравится. Прости меня. Я буду ждать тебя из магистратуры, словно девушка ждет парня из армии. Потому что не хочу тебя терять и если ты пока не готова к детям, я это приму и подожду.

Все это, кажется, он проговорил на одном дыхании, а я лишь молча стояла и смотрела на него. Понимая, какое усилие он сделал над собой. О своем желании иметь семью и детей он говорил еще два года назад, и все это время он надеялся, что после университета мы поженимся, я поступила эгоистично в свою очередь, не прислушиваясь к его желаниям. Но то что он готов принять меня такой, вместе с моими желаниями и мечтами и при этом отодвинуть на второй план собственные, стало для меня по истине героическим поступком.