ИСТОРИЯ ИЗМЕНЫ

        Замуж Татьяна вышла по большой любви. Считала себя большой счастливицей: подружки откровенно завидовали ей, иные даже пытались хоть на время привлечь внимание её мужа Михаила. Она ревновала, а он целовал её большие глаза и говорил:

        — Ты же знаешь, что я люблю только тебя. Все остальные женщины для меня просто никто.

       Гордилась профессией мужа, самой мужской – он был военным моряком-подводником. Шутил:

         — Есть такая профессия – Родину защищать. И тебя в первую очередь. Чтобы вся страна жила мирно и спокойно.

        Она стойко переносила порой длительные отлучки мужа, когда его подводная лодка отправлялась в плавание. Оно длилось обычно не один месяц.

        Перед расставанием он полушутливо говорил:

         — Не допускай к себе никого.

         — Да ты что говоришь, мне никто кроме тебя не нужен! – и это было правдой.

        Подруги обижались, что Татьяна редко ходила с ними в кафе или ресторан, всегда резко пресекала многочисленные поползновения мужчин, которым она очень нравилось. Удивлялась: некоторые женщины говорят, что им нужно мужское поклонение, знаки внимания для самоутверждения, а она досадовала и злилась от слишком явного выражения интереса к ней.

       На этот раз Михаил сразу предупредил, что уходит в долгое плавание, месяцев на пять. Он держался, но Татьяна видела, сколь тяжело ему расставаться с ней. И у неё щемило сердце до слёз, которые она тщетно пыталась удержать.

       Клялась, что будет хранить верность, как хранила обычно. Обещала:

        — Никого у меня не было и не будет, кроме меня. Служи спокойно и знай, что я жду тебя. Возвращайся так быстро, как только сможешь. Выполнив задание. Это твоя профессия – Родину защищать.

       Татьяна проводила мужа, потом погрузилась в работу. Находила какие-то дела, чтобы занять себя. Подруги были недовольны:

        — Мужа нет, можно развлечься, а она сидит дома, словно монахиня.

      Её и злили эти слова, и радовали. Злило непонимание подруг – она же ждёт своего Михаила, он сейчас на страже Родины! Одновременно эти слова ею воспринимались как одобрение её верности мужу.

       Шёл месяц за месяцем. Пятый она встретила чуть ли не с радостью – последний, только он пройдёт – и они с Михаилом встретятся!

       И вот короткое сообщение от него – «Через неделю буду дома».

       Теперь дни тянулись медленнее, чем до этого месяцы: первый, второй, третий, четвёртый, пятый, шестой…

       Татьяна долго не могла вечером заснуть, чуть ли не горела жаром: завтра должен приехать Михаил.

       Ночью приснился сон, в котором они встретились с мужем и сразу же оказались в постели, как это обычно у них происходило...

      Проснулась и подумала, что вспоминать то, что происходило, приятно, но рассказать кому-то о таком – стыдно. Да ещё как!..

      На работе многие заметили, что она выглядит необычно. Мужчины чаще обычного глядели на неё и делали комплименты. Они же не знали причину: сегодня должен приехать муж, которого она долго и верно ждала. О чём может ему сказать со спокойной совестью.

       Татьяна собиралась уже уходить, готовилась устремиться к двери, едва большая стрелка настенных часов в офисе сравняется с цифрой «12». Тут в отдел буквально ворвалась Зинка и сообщила, что её только что повысили: теперь она займёт недавно освободившееся место заведующей отдела. Пригласила всех отметить это событие сразу после работы в кафе.

       Татьяна поздравила её, они считались хорошими подругами. Зинке она не завидовала, была даже рада её назначению, но слишком уж не вовремя это произошло: именно в день вероятного возвращения Михаила, она ждала его пять месяцев без пары дней! Верно ждала!

       Вначале вгорячах хотела отказаться от посещения кафе, но потом подумала, что она может позвонить домой, и если муж уже там, то тогда сразу наотрез откажется от предложенного мероприятия. Зинке не понравится, но ладно, должна понять. Знает, что Татьяна ждёт мужа…

       Против ожидания, трубку домашнего телефона никто не снял. Значит, Михаила дома нет. Иначе бы сразу поднял, он же, несомненно, соскучился не меньше её и также ждёт встречи.

       Отказываться не было причины. Пришлось пойти в кафе.

       Там всё происходило как обычно в подобных случаях. Много пили, ели меньше. Говорили преимущественно о виновнице застолья, звучало много тостов в её адрес.

       Несколько раз Татьяна под благовидным предлогом отлучалась позвонить, но дома телефон не отвечал. Она возвращалась с неприятным чувством внутри. С досады, словно злясь на себя за что-то, выпила большую часть бокала полусладкого вина «Букет Кубани».

       Сидевшая справа секретарша Катя спросила её:

        — Тебе что, нехорошо? Всё куда-то бегаешь?

        — Да нет, всё нормально, — соврала Татьяна.

       Сосед слева наполнил её бокал. Она поблагодарила его и они встретились взглядами: её словно ударило током от его сине-серых глаз и добродушной улыбки. Тело запылало. Почему-то вспомнились бурные ласки с мужем во сне, который её приснился ночью. Она стыдливо отвела взгляд.

       Чтобы скрыть смущение, принялась маленькими глотками пить вино.

       Потом пришлось произносить тост. А после него Татьяна выпила весь бокал, иначе было невозможно, все на неё глядели. И даже кто-то подбодрил:

        — Пей до дна! Не оставляй зло!

       Сосед снова принялся наполнять бокал, но она помешала налить его полностью. Снова они встретились взглядами, и опять её обожгло желанием. Удивилась: откуда такое? Он же не проявляет особых знаков внимания, хотя видно, что она ему нравится, и весьма сильно. Не сразу вспомнила: кто это? Ах да, новичок из соседнего отдела. Меньше недели работает. Несколько раз в коридоре встречались и тогда он смотрел точно также: не раздевал мысленно, а словно любовался издали, не приближаясь.

       Потянулась к банану и при этом задела соседа локтем. Чуть коснулась, а внутри всё запылало. И в голове пронеслась мысль: будь они сейчас с ним наедине тут, то она бы упала в его объятья, если бы он просто потянулся к ней…

       Разозлилась на себя за такие мысли: она верная жена, ждёт мужа!

       Не доела банан, оставила его на тарелке. Кате сказала, что пойдёт припудрится.

       В фойе позвонила. Без результата. Плечи Татьяны опустились: Михаила дома ещё нет. Наверное, сегодня уже не приедет. Нужно было возвращаться за стол, но вспомнила о соседе и поняла, что если ещё раз посмотрит в его такие обожающие глаза, то утонет в них, не сможет собрать силы для сопротивления…

       Забрала свою сумку и ушла из кафе. Как-нибудь потом объяснит свой уход молча, без прощания — по-английски. Может быть, сошлётся на плохое самочувствие...

       Выйдя из автобуса, ещё находясь на остановке сразу поглядела на свой дом: окна были тёмные, мужа дома нет.

       Досадуя, прошла немного и тут увидела его впереди, метрах в ста. Он шёл по направлению к дому. Внутри что-то расслабилось: наконец-то! Приехал!

      Дождалась!

      Ноги сами понесли Татьяну к мужу, с разбегу она бросилась на плечи с криком:

       — Миша!

      Мужчина повернулся, и она обмерла, поняв, что ошиблась. Это был не Михаил. А только очень похожий на него человек. Внешне очень похожий. В военной форме, но не моряка. С такими же сине-серыми глазами, как у соседа в кафе.

      Татьяна донельзя смутилась, принялась извиняться. Сбивчиво объяснила, что спутала его с мужем, который должен придти из долгого плавания. Ждёт его уже полгода…

       Он сказал, что понимает её, извиняться не стоило, ничего плохого она ему не сделала.

       Последние его слова заглушил громовой раскат и сразу же следом хлынул проливной дождь.

       Мужчина ухватил Татьяну за руку и увлёк к ближайшему подъезду. С них обоих текла вода.

      Она покачала головой:

       — Никогда не видела такого дождя! И минуты под нём не простояли, а так промокли.

       Он предложил:

       — У вас вся голова мокрая. Может, вам дать носовой платок, он чистый?

       — Спасибо, у меня есть свой.

      Достала, провела раз-другой по голове и пришлось платок выжимать.

А дождь расходился всё пуще.

Мужчина сказал:

— Похоже, это надолго. Вы можете простыть. У меня есть предложение: я живу здесь. На первой этаже. Средняя дверь моя. Приглашаю вас зайти, я дам вам полотенце.

      Татьяна не сразу, но согласилась.

      Получила полотенце, обтёрлась.

      Дождь всё лил.

      Мужчина пригласил на чай. Спросил:

       — А может, угостить вас кофе с коньяком, чтобы не простыли?

       Особых возражений не последовало: за первой чашечкой кофе последовала и вторая. Она заметила, что Андрей (они к этой минуте уже познакомились) добавил коньяку больше прежнего. Но возражать ей не хотелось…

      Последующее она помнила смутно: они обнимались, жарко целовались и оказались в постели. Многое из недавнего сна стало явью.

     Татьяна проснулась ближе к утру. С тяжёлой головой. Рядом посапывал мужчина, который теперь ей казался чужим и неприятным. Ей хотелось кричать и плакать: она же этого не хотела, не хотела! Она же ждала мужа! Как же это так случилось? Было стыдно, что не дождалась, изменила.

      Быстро оделась и ушла, очень благодарная, что он не проснулся.

      Дождя уже не было. Небо отплакало своё и почти прояснилось, зато на её душе было мерзко.

       Татьяна посмотрела на свой дом, который был совсем рядом, пару сотен метров пройти всего, и ноги её подкосились: все окна горели. Муж был дома. И, наверное, уже давно.

       Что ему сказать, как оправдаться? Татьяна этого не знала.

       Она прильнула к стволу осины и горько зарыдала.

ВСЕМОГУЩИЙ

 — Я всё могу!

Надя недоверчиво улыбнулась.

— Не веришь? — задело меня за живое. — Смотри!

Я тут же достал с неба пригоршню мерцающих звезд, сноровисто нанизал на нитку — получилось фантастической красоты ожерелье.

Глаза Нади удивлённо округлились.

— То ли еще будет! — торжествовал я.

Взмах руки — и тут же большой фонтан на площади вместо струй воды стал извергать благоухающие каскады живых цветов — розы, фиалки, хризантемы, астры, ландыши, гвоздики, незабудки… Образовалась живописная гора выше дома. Чарующие ароматы залили окрестности.

Я набрал букет и протянул Наде. Она зарделась от удовольствия.

Моргнул — и тут же на нас оказались царские одежды. Надя изумлённо ахнула.

А я направился к огромной статуе льва у фонтана, повелительно поманил его пальцем — он послушно зашевелился всей своей каменной плотью, ожил, встал и подошел ко мне. Мы с Надей сели на него и поехали, как Иван-царевич с царевной на сером волке в известной русской сказке.

— Значит, ты можешь всё-всё? — Надя бросила на меня лукавый взгляд из-под длиннющих ресниц. — Но почему же тогда до сих пор не сделал мне предложения?

— Не могу, — признался я. — Давно хочу, но никак смелости не наберусь...

                                                                                                                Александр ЗИБОРОВ.