"Осторожно! Двери закрываются, следующая станция…"

Жёлтая черта, жуткий грохот и свет в конце тоннеля. "Осторожно! Двери закрываются, следующая станция Белорусская". Ещё один воскресный день в спешке перед работой, неприятный запах и теснота метрополитена, нескончаемая вереница спешащих куда-то людей. От шума и духоты болела голова, сердце нездорово постукивало в ритм барабанов какофонии The Heavy, наполняющей мою голову. Вчера был весёлый день, бас-барабан сердца поддерживали рабочие барабаны висков. Я весь был как миниатюрная барабанная установка, за которой сидел кто-то и нещадно меня колотил. В жизни всегда находится кто-то подходящий на эту роль, и нередко её исполнял я сам. Несмотря на неудобства от музыки (громкость приходилось выкручивать на полную из-за звуков метро, чтобы что-то слышать) я не хотел её выключать, с ней мне всегда комфортно. Если бы остался без наушников, то, должно быть, умер. Я прятался в них. Прятался в них от мира, ненужных звуков, ситуаций и всего прочего в этом духе. Гуляя скучающим взглядом по вагону мимо малоприметных мужских лиц средних лет и мадонны со сделанными губами, я на секунду остановился на миловидном личике одной особы. Затем быстро отвёл взгляд. Я знал, что людям свойственно неосознанно чувствовать, когда на них смотрят. Подумаешь, ещё одна девушка с приятными чертами лица, наверняка она глупа или наоборот чересчур умна. "Следующая станция Сокол". Да нет, вряд ли (я уже во всю разглядывал её), ничего особенно приметного, но... Но я не мог отвести от неё взгляд. Она сидела в естественной скромной позе, положив руки на колени, и никакого телефона. Нет, она, определённо, милая девушка. Мой взгляд был прикован к её лицу, медицинская маска скрывала его ниже носа. Я понял, что она улыбалась, невольно и расплылся в улыбке. Благослови бог девичью улыбку. Ей шло улыбаться. "Осторожно, двери закрываются, следующая станция...". Девушка аккуратно поднялась, направляясь к выходу из вагона. К этому времени в вагоне уже почти никого не осталось, я сверлил взглядом её затылок. Неловко развернувшись на месте, она вдруг упёрлась своими карими глазищами в мои невыспавшиеся красные зенки. Боже мой, она продолжала улыбаться, я улыбнулся ей в ответ сквозь маску. Она склонила набок голову. Теперь девушка уже не казалась зажатой простушкой и выглядела шикарно. В моей голове раздался голос Оззи Осборна, повествующий о его возвращении домой. Карие глубины гипнотизировали меня, время замедлилось, пролетающие лампы тоннеля метро походили на звёзды в иллюминаторе космического корабля. Готов поклясться, эта сцена достойна голливудского фильма. Моё воображение рисовало волшебные, красочные картины нашего совместного счастья. Её рука, находящаяся ближе ко мне, шевельнулась, она как будто звала меня выйти с ней. Тем временем в моём мозгу блуждали мысли о том, что, возвращаясь домой после работы, меня будет ждать не только пустота. Я хотел поговорить с ней обо всём и ни о чём, хотел улыбаться. Непроизвольно напрягся и был готов подорваться как ужаленный, схватить её за руку и выбежать из вагона в новый мир, мир для нас двоих. Вагон остановился, в наушниках Лемми Килмистер ударил по бас-гитаре, я опустил взгляд и как-то обмяк. Когда поезд вновь двинулся, поднял голову и бросил взгляд на то место, где только что были эти обворожительные глаза. Я просидел до того времени, пока громкоговоритель не объявил: "Речной вокзал". Затем вскочил и бросился к выходу. Часы... Выйдя из вагона я простоял секунд двадцать, подняв голову к потолку и кляня всё на свете – проехал станцию, теперь придётся возвращаться, мне никак не успеть на автобус до рабочего посёлка. "Go back to Zero, take a pill and get well", да, да, Лемми, ещё один воскресный день в спешке перед работой.