Мягкие часы и шедевры

Задумался о бытии, о сути,

О выборе дороги на распутье,

Изменчивости лиц и голосов,

Брехливой правде подзаборных псов.

Перетекают мысли и минуты,

Сливаются в прозрачные сосуды,

Блином стекает синий циферблат,

Змеёй пружина втягивает в ад.

Расплавлен, сыром под седлом времён –

Скитаниям вселенским обречён.

Мозг закипает в поисках курка,

В провалах памяти иссохшая река.

Набухшим чревом четким рубежом

Воспоминанья лезут на рожон.

Бьют в барабаны из кромешной тьмы

И воют ветром: слышишь, это мы!

Умоюсь временем и осушу слезу,

Часы на дерево сушиться отнесу.

Не буду слушать тиканье-нытье,

Седлом укроюсь, словно забытьем.

Благоуханным сырным ароматом

Побалуюсь и стану ноздреватым,

Тем самым страшным из кошмарным снов –

Из всех молчащих серых молчунов.

Да и кому на свете мог сказать я

О времени, висящем на распятье.

Будильник! Затрезвонил, наконец!

Обычный, механический юнец!

Достался мне от бабушки в наследство.

Звонит, дружок, напоминает детство.

И улыбается слегка: в его глазах

Любовь к секундной стрелке на часах.

Я благодарно двигаю усами,

Будильник ставлю ровно под часами.

Заворожен синхронностью сердец:

В единстве с временем – любви венец.

Кухарку странную прогнать бы завтра прочь:

Подать блины из циферблатов в ночь!

Хотя... без синих тех блинов в ночи полпервого,

Не написал бы я о времени шедевра...