Черешня

Вы помните время всеобщего дефицита? О, я хорошо его помню.

Случилось мне тогда подрабатывать продавцом в магазине "Фрукты" на Лиговском проспекте. Нет, не на углу Тюшина, а дальше, за Обводным, не доходя Курской. Раньше это был «разлив», называемый в народе «Курская дуга», а после Горбачёвского указа срочно переделанный во фруктовый. Вспомнили? Да-да, тот маленький уютный магазинчик, в котором ничего не было. Вру. Было. На шикарных натюрмортах, что висели по стенам было всё, но на прилавке стояли два алюминиевых поддона, с сухофруктами и зелёными яблоками величиной с грецкий орех, а на полках красовались стройные ряды трёхлитровых банок с берёзовым соком. Вот и весь ассортимент.

Знойный июньский день. Ослепительное солнце с утра каталось на трамваях по Лиговскому проспекту, сверкало в витринах магазинов, раскаляло стены домов, плавило асфальт, раздевало женщин и красило малиновым цветом неприкрытые лысины мужчин. Воздух тоже разморился от жары и ленился катать клубы тополиного пуха, что улеглись теперь вдоль тротуара.

Магазин пуст. Маясь от скуки, я сижу за прилавком, отгоняю редких мух от горки сухофруктов, кассирша тётя Лида дремлет за кассой в своём закутке. Тоска.

Вдруг распахивается дверь из подсобки, на пороге директриса:

— Вася, пришла черешня, принимай в отдел!

Шутит? Какая черешня? Иду в подсобку — на товарных весах действительно ящики с черешней... Крупной, спелой, почти чёрной, блестящей!

— Глазам не верю, Елена Анатольевна! Откуда?

— От верблюда. Ха-ха. На базе раздобрились. По рубль семьдесят — возьми ценник и пакеты.

Ура! Пошла работа! Предварительно набираю для себя два бумажных пакета по два кэгэ и отношу в раздевалку. Грузчики заносят ящики в отдел, их немного — всего двадцать штук. Ждём с тётей Лидой, представляя, что сейчас начнётся...

Заходит случайная покупательница, видит черешню... ошалело кидается к кассе...

Не успела, радостная, с полным пакетом в руках пройти и десяти метров по Лиговке, как её "запеленговали" прохожие, и через пять минут магазин битком набивается покупателями, в основном женщинами. Две длинных очереди извиваются по магазину: одна упирается головой в кассу, другая - в мой отдел, хвосты высовываются из дверей на улицу.

Кассирша строчит аппаратом как Анка-пулемётчица, я накалываю чеки, отпускаю товар. В зале духота — бисеринками пота покрываются румяные лица покупательниц, они обмахиваются газетами, носовыми платками. Очередь с тревогой видит, что черешня убывает — устанавливается норма отпуска: не больше двух "кило" в одни руки. Команду: "Больше не занимать!" — вновь прибывающие не хотят слышать.

К несчастью собравшихся, черешня всё-таки заканчивается...

Народ единодушно возмущается, раздаются возгласы: "Почему так мало? У них в кладовой ещё есть!" Масла в огонь подливает большой шутник грузчик Коля, он орёт из подсобки:

Вася!! Черешня кончилась! Бананы подавать?!

Народ звереет: "У них ещё и бананы!" Моим объяснениям никто не верит. Выбирается "депутация" из самых активных женщин, те идут к директрисе, Елена Анатольевна проводит группу по магазину, открывает все кладовые и холодильные камеры... Грустные "ревизоры" возвращаются в торговый зал и сообщают, что ни черешни, ни бананов нет. Обескураженные покупатели начинают расходиться, подобно тому, как покидают трибуны болельщики футбольной команды, потерпевшей поражение на последней минуте.

У прилавка остаются две женщины средних лет, полноватые, из того множества советских женщин, которым, обзаведясь семьёй, приходится проводить порядочную часть жизни в беготне по магазинам, поисках где что "выбросили", что «дают», бесконечных очередях, "доставаниях", переплатах. Они безутешно плачут.

— Ну почему мне так не везёт... — стонет сквозь рыдания одна.

— Всегда на мне кончается... — всхлипывает другая.

Мне жалко женщин... решаю хотя бы на минутку стать добрым волшебником. "Волшебник" в белой спецовке склоняется к несчастным дамам через прилавок и говорит негромко: "У меня осталось для вас по два килограмма, платите в кассу, только тихо».

Вижу незабываемую картину: слёзы моих покупательниц высыхают мгновенно, а глаза наполняются сначала лёгким недоверием, потом радостью и любовью. Да, мне показалось, что и любовью...

Покупательницы выбивают чеки, мы идём в раздевалку, и я кладу им в сумки по пакету черешни. Благодарят, тихо, счастливые, уходят.

А я остаюсь без черешни... Но нисколько об этом не жалею.