Хорёк

Василий, мужчина лет сорока пяти, живёт в обычном селе центральной России.

В селе, похожем на многие другие русские сёла, недостаточно ухоженные и благоустроенные, но по природной красоте своей сказочные.

Село имеет обыкновенное название – Прелестное.

За последнее время оно сильно изменилось. Все его улицы и переулочки покрылись асфальтом. С райцентром село соединяет дорога с твёрдым покрытием. Клуб, школа, детский сад, магазин стали иметь современный вид. Изменился быт сельчан, дома газифицированы, в большинстве домов появились ванная, канализация, современная бытовая техника, цифровое телевидение и мобильные телефоны.

Жизнь изменилась быстро и продолжает меняться дальше. А вот сами люди, их привычки и поведение остаются прежними.

Перерождение русского человека в, так называемого, человека европейского образца, происходит медленно.

Да и где он, тот европейский образец для подражания?

Хорошо или плохо это – время покажет. Многим кажется, что это к лучшему. Вот потому-то и происходят в жизни селян различные случаи, вдруг пришедшие неведомо откуда, из истоков русской жизни.

Василий, измученный неправдоподобными событиями, происходящими с ним последние несколько дней,  ранним утром, лишь только жители села утром проводили домашний скот на пастбище, без стука ввалился в дом своей сестры Полины, живущей неподалёку от него.

– О-о-о, Боже! – глядя на его необычный вид, выпалила Полина. – Да не случилось ли с тобой чего? Лица на тебе нет. Не заболел ли? И что в такую-то рань пришёл?

– Сам не пойму что происходит. Страх вселился в меня, измучил всего. Даже не знаю, как рассказать тебе, чтобы поверила, – ответил Василий.

Затем, немного успокоившись, продолжил:

– Ты знаешь, уже несколько дней в моём доме происходит какая-то чехарда. Сначала я не придал должного значения этой круговерти, а теперь вот не знаю что делать, как выйти из этого положения.

– Да не томи же мне душу, говори что происходит!? – почти выкрикнула сестра.

– Никогда я никого и ничего не боялся, а сейчас живу в страхе и ужасе. Как кино или выдумка, какая-то, – продолжил в том же духе Василий. – А главное чего боюсь, сам не понимаю!?

После этих слов наступила тишина. Полина чувствуя, что с братом беда, вновь кричать на него не стала. Василий же не находил нужных слов для прояснения ситуации.

– Что тебя мучает? – вновь тихо спросила Полина.

– Вот, вот! Именно мучает. Дней десять тому назад я впервые поздно вечером, когда уже ложился спать, услышал какие-то непонятные шорохи в дымоходе моей печи. Печь, ты же знаешь, когда я переходил на газовое отопление дома, сносить не стал. Иногда очень хочется почувствовать настоящее тепло  домашнего очага – вот я её и протапливаю.

Когда услышал шорох в дымоходе, подумал, что птичка, через трубу, случайно, в него попала, такое иногда бывает. Прислушался, звуки шороха, всё-таки, были иными. Мне стало неуютно, муторно. Но я, отвлёкся от происходящего в дымоходе шороха, лег спать… и быстро уснул, – наконец-то внятно стал рассказывать Василий.

– В следующую ночь я чем-то потревоженный проснулся, но глаза открывать не стал. Ощутил, что на мои ноги, как бывало в детстве, поверх одеяла кошка легла и, свернувшись в клубок, мирно похрапывает. Я чётко услышал её мурлыканье, и, не проснувшись до конца, вновь крепко уснул.

Здесь Василий остановился, как бы что-то соображая.

– Рассказывай, рассказывай! – вновь его подтолкнула сестра, – так ты и до завтра ничего не расскажешь. И буду я переживать, не зная из-за чего!

– На следующую ночь, – не обращая внимания на сестру, продолжил Василий, – я пробудился по той же причине. Только кошка устроилась не на моих ногах, а на моём животе. Её вес мешал мне нормально дышать и спать. Я открыл глаза, темнота стояла кромешная, увидеть, что лежит на моём животе, я не смог. Только попытался дотронуться до кошки рукой, она моментально соскочила с меня и исчезла в темноте. Я успокоился и уснул.

– Утром же, – после короткой паузы вновь заговорил Василий, – я внезапно вспомнил, что кошки то у меня в доме нет! По моей коже мороз прошёл, как от зимнего ветра. Сердце похолодело и казалось, замерло. Я судорожно стал думать, если это не кошка, то, что же тогда за существо ко мне приходит по ночам, и зачем? Беспокойство овладело мною, следующую ночь я стал ждать с ужасом!

– Ночь пришла – и снова началось! Засыпал я тяжело, в конце концов, уснул и проснулся от недостатка воздуха. Я чувствовал, что меня  кто-то душит, чем-то сдавливает грудь, будто топчется по ней. Я лежу ловлю воздух ртом, но освободиться от удушья не могу!..

         Василий во время рассказа стал волноваться, тяжело дышать, не только словами, но и видом своим, показывая всю глубину кошмара случившегося с ним в ту ночь.

– А что же ты не сбросил это существо с груди руками? – сочувствуя, уточнила Полина.

– Я хотел, но меня будто сковало. Я оцепенел. Не мог пошевелить ни руками, ни ногами. В тоже время, я весь покрылся холодным потом, окончательно впал в неподвластную мне панику, – продолжал свой рассказ Василий.

– И долго это продолжалось?

– Всю ночь. До рассвета.

Василий чуть передохнул, а потом устало добавил:

– Теперь такая канитель со мной происходит каждую ночь. Не могу от неё скрыться. Я уходил ночевать в летнюю кухню, это существо нашло меня там. Ушёл на сеновал – такой же результат. Это ещё не всё. Сколько бы раз я не пытался позвать на помощь – не получалось. Вместо крика я лишь невнятно мычал или стонал. Так и лежу, все ночи в кошмаре, стону да мычу. А нечистая сила эта, ночь от ночи всё злее становится. То лишь мурлыкала как кошка, теперь стала рычать как злой пёс, или выть, всё внутренности мои, как бы выворачивая наружу! А прыгает по мне! Следов не оставляет, но внутри каждая клеточка тела болит нестерпимо!

Василий приумолк, как бы передохнул, а затем продолжил:

– В последнюю ночь я стал понимать, что оно, это грязное существо, как будто хочет заставить меня о чём-то спросить его. А о чём? Я никак не могу догадаться.

– А помнишь? Старшие мужики и деды, в детстве часто нам рассказывали, что к людям может приходить по ночам нечто, на вроде твоего кота. Они так же говорили, что для того что бы оно перестало приходить его надо спросить «К добру или к худу?». А вот дальше что произойдёт? Я уже не помню эту историю. Надо спросить, у кого-либо из старших мужиков, – попыталась помочь Полина советом брату.

Вдруг во входную дверь дома кто-то громко постучал. На фоне постоянно нараставшего напряжения от рассказа Василия и неожиданного стука, брат с сестрой испуганно вздрогнули.

– Кого ещё чёрт принёс в такую рань? – возмутилась сестра. – Пойду, посмотрю.

– Я Игнат, пришёл с утра, открывайте ворота! – с веселой прибауткой пошёл навстречу Полине, открывшей входную дверь, весёлый мужик, живший неподалёку от неё.

– О! Дядя Игнат, Вы? Что в такую рань? – спросила Полина и, не дожидаясь ответа, жестами пригласила его в дом.

– Сам не знаю почему, повод всё же я найду. – Вновь скороговоркой ответил Игнат.

– А у нас тут разговор с братом, – войдя в дом, проговорила Полина. – Странное что-то с ним творится. Посмотрите на него, осунулся, почернел, смотреть больно.

Увидев Игната, Василий засуетился, на его лице появилась надежда и он, оживая, заговорил обрывками:

– Полина, Полина! Ты же вспомни. Ту байку-то в детстве нам рассказывал Игнат. …К худу, там к добру... Всё это он рассказывал. Он всё, он!..

Игнат передёрнулся:

– О чём это он? Полина,  расшифруй!

– Ой! С ним такое происходит! Поверить трудно, – ответила Полина и без остановки продолжила пересказывать всё то, что услышала от Василия.

Игнат её очень внимательно выслушал.

– Так вот оно, какие дела? А я иду к вам как будто меня кто послал. Иду, не понимаю, зачем иду? Ноги сами дорогу кажут. А теперь понял, нужен я здесь! – брат с сестрой сосредоточено ждали, что будет дальше. – Плохо! Дело дрянь! – продолжил Игнат. – Об этом существе я знаю много. Василий не первый с ним повстречался. А нашей семье от него досталось!.. Вот так! – свои слова Игнат дополнил жестом, ладошкой провёл по горлу, мол, сыта семья этими случаями дальше не куда.

– Так что это? Сатана, дьявол, или другая нечистая сила, какая? – спросила Полина.

– Да нет! Не сатана и не дьявол, скорей посланник от кого-то из них. Оно, это существо, прозвища не имеет. Оно и всё. Само порчу наводить не может, лишь исполняет чью-то злую волю. Но исполняет с таким рвением, ответственностью, наслаждением. Сначала запугивает и измывается над человеком, затем добивается, чтобы тот задал ему вопрос «К добру, или к худу?», отвечает на него и уходит. После этого, в течение месяца в семью приходит беда, насланная через это существо. Так, например, когда оно приходило к моему прадеду, тот сумел задать этот вопрос и получил ответ «К худу» – умер неведомо от чего. К деду тоже приходило, тот ответ получил «К добру», все были рады, но внезапно умер брат деда. Получается так, что этот посланник играет в рулетку, а исход один, беда в семье. Существо это, по сути своей не кот вовсе, а «Хорёк» опасный, ненасытный и алчный. Все ведь знают, что если хорёк попадет в курятник, то обязательно передавит всех кур, съесть не сможет, но будет убивать, убивать, убивать.

– Ой! Дядя Игнат, напугали Вы нас окончательно, – вставила слово Полина, а Василий от рассказа сидел как каменный. – И что же, выхода, ни какого, нет? Ложись и умирай, что ли?

– Ты, Василий не дремай, а рулетку поломай, – вновь прибауткой ответил Игнат. – Я думаю так. Как бы страшно и больно не было, вопрос этому «Хорьку» задавать не надо. Нет вопроса и нет игры в рулетку. – Продолжал разговор Игнат. – «Хорьку» на игру эту, его хозяевами отводится тринадцать ночей. У тебя Василий эта ночь уж будет скоро. Сможешь в последнюю ночь не мычать, не стонать, жив будешь. Помни, убить тебя «Хорёк» не может, не наделён властью такой, прав ему таких нечистой силой не дадено. Помни об этом и лежи, молчи, как бы над тобой он не измывался. Себя спасёшь, и других членов семьи беда обойдет стороною. Сможешь, Василий?

Василий впервые за это утро просветлел. Ожил, заёрзал на стуле и вдруг сказал:

–Выдержу, посмотрю, как от злости оно запляшет. Наверное, стрёмно ему будет к своим хозяевам возвращаться, не выполнив поручение?..

– Ох, боже! Да правда ли это происходит с нами или снится всё это? – не выдержала, обратилась к богу Полина.

– Я сам долго не верил, пока на себе не проверил, – вновь прибауткой, но уже серьезно сказал Игнат. – Разве бы я мог посоветовать, имея сомнения, не пройдя самому через это. Ко мне ведь тоже этот «Хорёк» приходил. Видите? Я ведь живой стою перед вами? А Василий, я верю, выдержит, сделает всё как надо!

 Василий подумал и добавил:

– И печь свою, аэродром нечистой силы, тоже не уберу из дома. Не настолько страшна она, эта сила, чтобы по этой причине дух русский из дома гнать. В последнюю ночь игры смертной всё сделаю, как нужно. Так, как научили Вы, дядя Игнат!

И пришлось же пережить «Хорьку» на тринадцатую ночь! Что не делал он, Василию как, будто нипочём было. Лежит, молчит, вопрос заветный ему не задаёт.

В начале «Хорёк» всё сильнее терзал его, ужасно выл и рычал. – Лежит, молчит Василий.

Время отведенное «Хорьку» стало истекать. Запаниковал он, слышно было, стал метаться от стены к стене, от угла к углу, кружиться, как волчок, вокруг кровати Василия, сверкать в темноте страшными, глазами, предчувствуя неудачу. То, вдруг, снова превращался в ласковую кошку, мурлыкал и ластился, не топтал злобно Василия, нежно гладил его своими лохматыми лапами. Василий всё равно, лежит, молчит!

В последние минуты положенного срока «Хорёк» хотел насмерть загрызть Василия. Василий почувствовал смертельное прикосновение клыков его на своей шее, чуть не вскрикнул! Хорошо, что вовремя вспомнил слова Игната «…это существо, в страхе перед своими хозяевами, не может убить тебя…», выдержал натиск «Хорька».

«Хорёк» же от бессилия и злобы взвился к потолку, бился о стены головой, залетел в печь, слышно было, как там, в дымоходе, он еще некоторое время выделывал свои кульбиты и вылетел вон через трубу!

Так закончилась битва современного сельского мужика Василия с нечистой силой. Победил Василий! И победил не потому, что один он всё смог, а потому, что не потерял связи с истоками жизни русской, с хранителями памяти людской старшими по жизни людьми. Что сталось бы с ним, не подоспей вовремя на помощь дядя Игнат?

– И никто не узнал бы, где могилка твоя, – поставил точку в этой истории очередной прибауткой, взятой из русской песни, Игнат.

                                                                                                                        Анатолий Макаров